Антикварий - стр. 42
И в гроб не лягу.Картрайт. «Таверна»{93}
Наш молодой друг Ловел, получив соответствующее приглашение и желая точно соблюсти назначенный час, прибыл в Монкбарнс семнадцатого июля за пять минут до четырех часов. День был необычайно душный, и время от времени падали крупные капли дождя, хотя угрожавший ливень пока прошел мимо. Мистер Олдбок встретил гостя у Ворот Паломника. Хозяин был в коричневом сюртуке и панталонах, серых шелковых чулках и парике, искусно напудренном ветераном Кексоном, который, почуяв запах обеда, поостерегся окончить работу прежде, чем приблизится час еды.
– Добро пожаловать на мой пир, мистер Ловел. А теперь позвольте познакомить вас с моими «клохтуньями», как их называет Том Оттер{94}, моими бестолковыми и никчемными дамами, malae bestiae[41], мистер Ловел.
– Я уверен, сэр, что дамы вовсе не заслуживают ваших насмешек!
– Тилли-вэлли[42], мистер Ловел, – что, кстати, один из комментаторов производит от tittivillitium[43], а другой – от talley-ho[44] – так вот, тилли-вэлли, говорю я, и отбросьте вашу вежливость. Вы найдете в них самые заурядные образцы женского пола. А вот и они, мистер Ловел! Представляю вам, в должном порядке, мою чрезвычайно благоразумную сестру Гризельду, которая презирает простоту и терпение, связанные со скромным старинным именем Гризл{95}, а также мою изящную племянницу Марию, чью мать называли Мэри, а иногда – Молли.
Пожилая леди шуршала шелками и атласами, а на голове носила сооружение, напоминавшее моды из женского альманаха за 1770 год, – великолепный образец архитектуры, не уступавший современным готическим замкам: локоны ее изображали башенки, черные булавки – chevaux de frise[45], а ленты – знамена.
Лицо, над которым, как у древних статуй Весты, высились упомянутые башни, было большое и длинное, с острым носом и подбородком, а в остальном так смехотворно похожее на физиономию мистера Джонатана Олдбока, что Ловел, не появись они вместе, как Себастьян и Виола в заключительной сцене «Двенадцатой ночи», мог бы подумать, что фигура, стоящая перед ним, и есть его старый друг, переодевшийся в женское платье. Одежда из старинного шелка в цветочках украшала эту удивительную фигуру с несравненной головой, о которой брат обычно говорил, что ей больше подошел бы тюрбан Магома{96} или Термагана{97}, чем головной убор разумного существа или дамы христианской веры. Две длинные костлявые руки с тремя рядами кружев у локтей, сложенные крестообразно впереди этой особы и украшенные длинными перчатками светло-алого цвета, имели немалое сходство с парой гигантских раков. Башмаки на высоких каблуках и короткая шелковая пелерина, небрежно накинутая на плечи, довершали внешний вид Гризельды Олдбок.