Антикварий - стр. 27

– Вы смеетесь, – сказал владелец коллекции, – и я вас прощаю. Конечно, то, что так прельщает нас, не столь чарует глаза юности, как красота молодой леди. Но вы поумнеете и начнете судить справедливее, когда вам придет пора надеть очки. Впрочем, погодите, у меня тут есть одна древность, которую вы оцените больше.

Сказав это, мистер Олдбок отпер ящик и вынул оттуда связку ключей, потом откинул ковер, скрывавший дверцу маленького чулана, куда он спустился по четырем каменным ступенькам. Позвякав там какими-то бутылками или банками, он принес две рюмки в форме колокольцев на длинных ножках, какие можно видеть на полотнах Тенирса{60}, небольшую бутылку, содержавшую, как он сказал, превосходное старое канарское, и кусок сухого кекса на маленьком серебряном подносе замечательной старинной работы.

– Не стану говорить о подносе, – заметил он, – хотя можно предполагать, что его чеканил этот безумный флорентиец Бенвенуто Челлини{61}. Однако, мистер Ловел, наши предки пили сухие испанские вина, и вы, как любитель театра, должны знать, где об этом сказано{62}. За успех ваших дел в Фейрпорте, сэр!

– За ваше здоровье, сэр, и за непрерывное приумножение ваших сокровищ! Пусть новые приобретения стоят вам лишь столько труда, сколько нужно, чтобы вы их ценили.

После возлияния, столь удачно заключившего приятное для обоих времяпрепровождение, Ловел встал, чтобы проститься, и мистер Олдбок решил немного проводить его, желая показать ему нечто достойное его любопытства на обратном пути в Фейрпорт.

С полей притащился хитрый бродяга.

«Пошли вам боже всякие блага!

Вы, сэр, такой добрый: наверняка

Накормите глупого старика!»

«Нищий»

Наши два друга прошли через фруктовый садик, где старые яблони, отягченные плодами, показывали, как это обычно бывает по соседству с монастырскими строениями, что монахи не все дни проводили в праздности, но часто посвящали их огородничеству и садоводству. Мистер Олдбок не преминул обратить внимание Ловела на то, что садовники тех времен уже знали, как воспрепятствовать корням плодовых деревьев уходить вглубь и заставить их распространяться в стороны, для чего при посадке подкладывали под них большие плоские камни, создавая преграду между корнями и подпочвой.

– У этого старого дерева, – сказал он, – прошлым летом поваленного бурей и почти лежащего на земле, но все-таки покрытого плодами, была, как вы видите, такая преграда между корнями и тощим грунтом. А вон то дерево имеет свою особую историю. Его плоды называют «яблоками аббата». Супруга одного из соседних баронов так любила их, что часто посещала Монкбарнс ради удовольствия самой снимать плоды с веток. Муж, по-видимому человек ревнивый, подумал, что вкус, столь близко напоминающий вкус праматери Евы, предвещает такое же падение. Поскольку дело касается чести благородной семьи, я не скажу ничего больше и лишь добавлю, что земли Лохарда и Кринглката до сих пор еще ежегодно платят штраф в шесть мер ячменя во искупление вины их владельца, нарушившего своими земными подозрениями уединение аббата и его исповедницы. Полюбуйтесь-ка колоколенкой, возвышающейся над увитым плющом порталом, – здесь некогда помещался hospitium, hospitale или hospitamentum