Аномальная зона - стр. 90
Студейкин обличающе ткнул в милиционера пальцем:
– Выходит, всё из-за вас!
Его сердито поддержал Богомолов:
– Значит, это вам, капитан, мы обязаны своим нынешним незавидным положением! Болотом вокруг, цаплей вонючей вместо нормальной еды и тем, что жить нам, возможно, осталось день или два и мы помрём на этом богом проклятом острове!
– Ш-ш-ш! – предостерегающе прижал вдруг палец к губам журналист. – Тихо. Кажется, идёт кто-то.
Непроглядная ночь клубилась, сгущаясь вокруг мерцающего света догоравшего костерка. Из болота наползал на островок, стлался по сырой траве зябкий туман. И оттуда, со стороны непролазной трясины, донеслось всё более отчетливо слышное чавканье ног по воде, хруст и шелест сминаемых стеблей камыша.
– Большой зверь, однако, – прошептал писатель, прижимаясь в страхе к милиционеру.
Студейкин выхватил из костра головёшку, помахал ею в воздухе:
– Эй, ты… кто там? Брысь! Пошёл вон! – и, обернувшись к Фролову, лязгнул зубами. – Хорошо, если лось… А вдруг медведь?
Капитан выхватил пистолет, решительно клацнул затвором, процедил сквозь зубы:
– Зверь на костёр не попрёт… Уж не подельники ли это нашего егеря? А то и сам Пимыч пожаловал, чтоб от свидетелей наверняка избавиться… Отойдите от костра! – И Студейкину: – Брось факел! А то первым от них пулю схлопочешь!
Журналист испуганно швырнул головёшку. И в наступившей мгновенно тьме из кустов шагнуло к путешественникам что-то огромное, чёрное.
– Стой! Стрелять буду! Руки в гору! – рявкнул, вскинув пистолет, капитан.
Плохо различимый в ночи человек – высокий, на голову выше любого из путников, – остановился, переминаясь с ноги на ногу, и дышал громко, сопел, не предпринимая, впрочем, попыток напасть.
– Ой! – взвизгнул вдруг, приседая от ужаса на корточки, Студейкин.
Потому что стало видно в тусклом свете костра, что глаза незнакомца горят алым отсветом пламени, а весь он с головы до ног порос густым чёрным мехом.
Существо сделало ещё шаг и, протянув длинную, как у гориллы, и тоже сплошь волосатую лапу, проревело вдруг внятно:
– Хр-р-леп… Са-ха-р-р…
А затем гулко ударило себя по могучей груди, уточнив:
– Мне!
– Из-з-звините… – пролепетал жалко из-за спины милиционера Богомолов. – Н-не п-понял… Чего изволите?
– Хлеба он просит… И сахара… – прошептал скорчившийся на земле журналист.
Капитан застыл незыблемо, недрогнувшей рукой направляя ствол «Макарова» в грудь незваного гостя. А Студейкин, поднимаясь медленно с четверенек и заворожённо глядя на существо, первым сообразил и выдавил хриплым от волнения голосом:
– Человек… снежный… Йети… Да ещё говорящий…