Аномалия - стр. 5
Тщательно выбрился, принял душ и, расчесывая мокрые волосы, вышел в тесноту командного отсека. В ограниченном пространстве было прохладно. Машинально включил автоматику микроклимата. Стало теплее. В иллюминаторе сверкали всплески молний, сопровождаемые «канонадой» грома, оставляя за собой желтое свечение пространства. Первобытный лес тонул, исчезая сверху, внизу еще просматриваются толстые стволы папоротника, омываемые потоками дождевой воды, возникавшей хлесткими струями из желтого свечения.
«На дворе ночь! – грустью мелькнула мысль. – Желтая мгла – это тьма, а чернота – свет!».
Эти приметы чужого Мира врезались в сознание, как азбука, как ключ, открывающий дверь в тайны его. И словно следуя этим приметам, взгляд стал различать среди причудливой растительности цепочки черных точек.
«Верно первобытные светляки?!
Внешне точки походили на уличные фонари. Сердце вдруг запрыгало в груди залетевшей в клетку птицей. Желтое свечение, с надвигающейся тьмой, усилилось, приобретая яркие тона, в которых исчезли «рваные» остатки леса, уступая место бледным очертаниям построек. Среди разбросанных строений с плоскими крышами невдалеке виднелись три вросшие в землю. В стороне от городка построек на площади мощенной шестигранными бетонными плитами виднелись три сигарообразных громадины.
«Боже мой!!! Это же родной космодром!» – Леонид бросился к выходу и вскоре уже стоял на бетонке, не замечая, что обувь по щиколотку утопает в бетонированной поверхности космодрома. У ближнего космического корабля стоял служебный автобус, копошились люди. Не раздумывая, Кразимов побежал к открытым дверям автобуса. Сердце неистово колотилось в груди от волнения и жажды поскорее обратить на себя внимание, поскорее избавится от нависшего кошмара. У подножки машины он остановился тяжело дыша. Леонид облокотился на стенку автобуса, но рука, не ощущая опорной поверхности, потянула все тело за собой, и космонавт грохнулся, как ему казалось, на твердую поверхность бетонированного покрытия. Он вдруг понял, что мир, который остался за пределами его ощущений, который он видит, не знает о его существовании. Вопреки здравому рассудку он вдруг вскочил на ноги, не обращая на острую боль в правом колене, в исступленной досадной злобе стал наносить «удары» по призрачному автобусу, по людям, которые, беспечно разговаривая, заполняли свободные места. Он не сразу понял, что двое из отставших людей не смеялись. Один из них с большими серыми выразительными глазами и энергичным лицом был Собинов, его помощник, другой главный конструктор отдела автоматических станций.