Аномалия - стр. 18
– Ну так что, Нолан? Сейчас удачный момент для беседы?
Я широко улыбнулся:
– Удачнее не придумаешь.
– Должна признать, я и не подозревала, что ты такой хороший актер.
– Ты о чем?
– О твоей реакции. Ты повел себя так, будто и впрямь впервые увидел Гранд-Каньон.
– Вообще-то, – ответил я, – это сущая правда.
Она изумленно уставилась на меня:
– Что?
– Я ведь живу в Лос-Анджелесе, – принялся оправдываться я, – поэтому в отпуск выбираюсь куда-нибудь подальше.
– То есть ты ведешь людей на поиски какой-то мифической пещеры, существование которой и не доказано-то толком, – а сам даже ни разу не был в Гранд-Каньоне?
– Я и в Египте ни разу не был, – парировал я. – И что, это делает мое мнение о пирамидах несостоятельным?
– Да… возможно.
– А как же быть с мнением ученых, рассуждающих о Марсе?
Джемма слегка растерялась:
– Ну… это другое. Марс и пирамиды – они ведь точно существуют.
– Если с носом зарыться в общепринятые истины, то за деревьями можно и леса не увидать, – изрек я, думая, не пора ли мне вернуться и помочь остальным с вещами. – Долгие годы все были уверены, что предки нынешнего Homo sapiens вышли из Африки шестьдесят тысяч лет назад. Но в две тысячи пятнадцатом году при раскопках в уезде Даосянь на юге Китая в пещере, под слоем сталагмитов, были обнаружены человеческие зубы. И если возраст сталагмитов, определенный методом радиоизотопного датирования, равнялся восьмидесяти тысячам лет, то и дураку ясно, что зубы лежали там намного дольше – может даже, тысяч сто двадцать или сто двадцать пять. Слышала об этом случае?
– Нет.
– Однако тебя это не смущает. А между тем о нем даже статьи в журналах печатали. В тех, которые никто не читает. И несчастные исследователи-энтузиасты, над которыми потешался весь мир, остались не у дел: простите, детки, что раньше мы вам не верили, – у нас просто доказательств не было, но теперь мы их нашли, и поэтому все, что вы говорили, отныне считается правдой. А ну давайте бегите в свою песочницу и не мешайте взрослым работать: им историю контролировать надо. Так что не спеши с выводами.
– Ну, это точно не твой случай, – произнесла Джемма.
Я непонимающе моргнул:
– В каком смысле?
– Ты ничего не знаешь наверняка: ни сейчас, ни вообще когда-либо. Все, что ты говоришь, не более чем твои собственные домыслы или домыслы других, которые ты перевираешь на свой лад. Тебе самому не известно ровным счетом ничего.
– Вот уж не думал, что эпистемология – твой конек.
– Это наука о жуках?
– Нет. Это отрасль философии, в которой исследуются структура и строение знания как такового. Кант всю свою жизнь на это положил. Жаль, что он уже умер, – надо было ему сначала с тобой поговорить.