Анна Иоанновна - стр. 105
Кроме зверей, в зверинцах содержались птицы – одни, чтобы их поражала из окна дворца императрица, другие – чтобы услаждать ее слух: соловьи, щеглы, зяблики, овсянки и др. Императрица, кроме выездов на охоту, любила стрелять из ружья и лука из окон своего дома, обращенных к саду. Из «минажерии», как называли зверинец с мелкими животными и птицами, выпускали огромное количество птиц, которых императрица убивала наповал.
Устраивали охоту с гончими, когда была облава, а затем травля гончими диких коз, кабанов, оленей, лосей и зайцев. О такой охоте «Санкт-Петербургские ведомости» 26 августа 1740 года сообщали: «Ее величество для особливого своего удовольствия, как парфорс, ягдою затравить (специальный экипаж, в котором находились охотники. – Н. П.), так и собственноручно зверей и птиц застрелить изволила: 9 оленей, у которых по 24, по 18 и по 14 отростков на рогах было, 16 диких коз, 4 кабана, 24 зайца, 68 диких уток и 16 больших морских птиц».
Охотничьи трофеи, о которых шла речь выше, вероятно, были добыты с начала 1740 года по конец августа. Газета уведомляла и о разовых охотничьих успехах императрицы. Так, в 1734 году «Санкт-Петербургские ведомости» извещали читателей, что императрица «при продолжающейся приятной погоде иногда гулянием, иногда охотою забавляться изволила». В июле следующего года в Петергофе тоже стояла прекрасная погода, и Анна Иоанновна забавлялась «стрелянием в цель». В 1732 году императрица перед возвращением из Петергофа в столицу устроила «последний кураж и в тот же день развлекалась охотой в зверинце, застрелив оленя с шестью отраслями на рогах»; 26 апреля 1736 года императрица изволила на дворе ходившего молодого оленя и дикого кабана собственноручно застрелить.
В 1740 году стала в моде английская охота с купленными в Англии собаками и прибывшими с ними егерями. В том же 1740 году Штатс-конторе велено было отпустить на петербургскую, петергофскую и московскую охоту круглую сумму в 18 871 рубль 21 копейку[139].
Расположение императрицы к охоте нашло отражение не только в затрате значительных сумм, но и в законодательстве. Первый «охотничий указ» был обнародован в 1730 году, когда императрица вместе с двором проживала в Москве. Указом 2 апреля запрещалось охотиться на перепелов всем, в том числе и владельцам имений, в радиусе 20 верст от Москвы. Подлежали уничтожению только волки и медведи. В мае следующего года вышел новый указ, запрещавший псовую охоту и тоже в радиусе 20 верст от Москвы[140].
Зимой 1732 года двор переехал в Петербург, и забота о сохранении живности для царской охоты пала на долю новой столицы. Особое рвение в организации царской охоты проявил А. П. Волынский, назначенный обер-егермейстером.