Анна Болейн. Страсть короля - стр. 77
Тем не менее она прекрасно понимала, почему король, явно обожавший свою дочь, готов был отдать ее, несчастную малышку, замуж за человека, который был почти в четыре раза старше. Отец Анны сделал бы то же самое, если бы представилась такая выгодная возможность.
– Она будет императрицей. Этот брак принесет ей славу, – говорила Мария. – Я думаю, королева рада. Император – ее племянник. Ну, как бы там ни было, а планируется устроить живые картины для короля, королевы и послов. Празднество состоится во дворце Йорк у кардинала Уолси. Ты хочешь участвовать? Я могу замолвить за тебя словечко.
– Очень бы хотелось. – Анна улыбнулась, стараясь не думать о бедной маленькой принцессе.
Через два дня король пришел навестить жену и дочь. Он стал еще мощнее и солиднее, чем раньше, – крупный мужчина с величавой внешностью и при этом легкий в общении, хотя, судя по прищуру глаз, рыжим волосам и поджатым губам, Анна легко могла представить, каким опасным становился этот человек, если его провоцировали. Только в прошлом году он отправил на эшафот своего кузена, герцога Бекингема, якобы за попытку захватить трон, после чего Пенсхерст, где когда-то служил брат Анны Томас, был конфискован короной. Отца назначили управляющим имением, и к его многочисленным должностям прибавилась еще одна.
Король наклонился поцеловать королеву и очень нежно заговорил с ней. Потом ему представили Анну. Генрих по-прежнему мало привлекал ее, однако, когда король задержал на ней пронзительный взгляд своих синих глаз, она была вынуждена признать, что в нем есть особый магнетизм. Разумеется, причины тому – власть, которой он обладал, и его выдающиеся таланты. К тому же человек он был высокообразованный. Когда король проверял познания принцессы в латыни и французском, обращаясь к ней на этих языках, то говорил бегло, а когда позднее сыграл на лютне для королевы и ее дам и спел одну из песен собственного сочинения, то привел всех в полный восторг.
А еще он любил свою жену. Нет, Анна не забыла инцидент с Этьенеттой де Лабом; несомненно, были и другие – короли всегда остаются королями, и она уже давно убедилась в этом на примере развратника Франциска, – но союз Генриха и Екатерины выглядел хорошим, крепким. Это видели все. Тем не менее часть присутствовавших в покоях дам не могла отвести от короля глаз, а некоторые просто из кожи вон лезли, лишь бы привлечь к себе его внимание. Анна не сомневалась: Генриху достаточно шевельнуть мизинцем – и полдюжины из этих женщин охотно упадут в его объятия, а то и сразу в постель. Однако король, глубоко вовлеченный в беседу с женой и дочерью, не обращал на них внимания.