Анизотропное шоссе - стр. 12

– Ей можно, – сказал парень с окладистой рыжей бородой, – она завтра на Башню Цандера отбывает, гравиметры тестировать.

– Зоинька, может, по такому случаю, что-нибудь прочтешь? – предложила стриженная под мальчика девушка в крепдешиновым платье.

Зоя сделала глоток вина, притопнула ножкой в белой туфле:

– Все желают? – Нахмурилась и грозно обвела взглядом зал.

– Желаем, желаем, – вразнобой затянули голоса.

– Ну, тогда слушайте, – Зоя протянула мне бокал, я его принял. Она же поднесла руки к запрокинутой голове. Коротенькое платье открывало стройные крепкие бедра. – Судьба, как ракета, летит по параболе, обычно – во мраке и реже – по радуге…

Вознесенского читала девушка очень хорошо. Совсем не так, как сам поэт, по-другому, но по коже пробегали мурашки.

– …Идут к своим правдам, по-разному храбро, Червяк – через щель, человек – по параболе.

Притихшее кафе слушало Зоину декламацию. Ни единого звона вилки, тарелки, бокала не раздавалось в паузах, когда она, раскрасневшаяся, набирала воздух и продолжала, продолжала, до самых последних строчек:

– Сметая каноны, прогнозы, параграфы, Несутся искусство, любовь и история – По параболической траектории! В Сибирь уезжает он нынешней ночью. А может быть, все же прямая – короче?

Потом она постояла на стуле, раскланиваясь под аплодисменты. Причем не дурачась, а вполне серьезно. Так раскланивается на сцене актриса, принимая с достоинством заслуженные восторги зала.

Я взял ее за талию и помог спрыгнуть на пол. Зоя казалась невесомой. А мне на мгновение почудилось, будто смотрю фильм ламповых шестидесятых, где вот так же весело проводит свободное время научная молодежь, чтобы завтра с раннего утра вернуться в лаборатории, облачиться в белые халаты и с головой погрузиться в изучение тайн мироздания. И словно в ответ на здании напротив зажглась ярко-зеленая неоновая надпись: «Летайте самолетами Аэрофлота! Ту-145 – это быстрота и комфорт».

Ту-145?

Зоя проследила мой взгляд:

– Сегодня на нем улетаем.

– В Сибирь? – вырвалось у меня.

– Нет, на Камчатку, на испытательный полигон. Пока гиперзвуковой рейс не пустили, такая морока туда добираться! А ведь когда-то вообще на поездах ездили, – Зоя покачала головой. – Хотите с нами?

– Хочу, – сказал я.

Реальность вокруг окончательно лишилась достоверности. Я, наверное, не удивился, если бы в кафе зашел робот, такой, какими их изображали в шестидесятых – огромный, стальной, гудящий. И потому я готов был лететь с Зоей и ее друзьями хоть на Марс. Ведь здесь все возможно.

– Эй, парочка, – окликнули нас с Зоей, когда мы танцевали уже третий акробатический рок-н-ролл, – собираться пора! Гоните по рублю!