Animal world Inc. - стр. 32

   Настоятельница продолжала распинаться. Лисичка-сестричка кивала, но слушала ее вполуха. Сейчас, когда они оказались в освещенном свечами помещении, она жадно всматривалась в противника медведя. Им оказался изможденный, но все еще могучий ёж-рыцарь. Шерстка на мордочке вытерлась там, где касалась шлема. Скулы его впали, под глазами залегли синяки. Уродство фигуры объяснялось тем, что добрая половина игл на спине была обломана.

– … Азерия, вон! – рявкнула на нее настоятельница.

   Лисичка-сестричка очнулась, бросила последний любопытный взгляд на грязный разодранный плащ ежа, вышивка на нем изображала лист клена и румяное яблоко, и поспешила в своею келью.

   ***

   Весь вечер лисичка провела в своей запертой келье. Лишь к вечеру за Азерией пришла злорадно улыбавшаяся наставница Репоза. На многочисленные вопросы сестрички она отвечать не стала, приказала замолчать и повела в покои настоятельницы. Там ее ждала сама аббатиса, Шатун и ёж. Шляхтича отмыли, накормили, переодели на время в монашескую рясу. Он оказался молодым, и довольно симпатичным, несмотря на все еще изможденный вид.

   Настоятельница пустилась с упреками на Азерию чуть ли не с порога. В вину ей ставилось и то, что она ослушалась приказа аббатисы, спрятаться на ночь, и что она пыталась общаться с порождением мрака, что было строжайше запрещено для непосвященных. И что лисичка-сестричка влезла в драку, мешая медведю. Чуть не погибла сама и планам Шатуна могла помешать – утомить противника в долгом поединке.

   Азерия молча смотрела в пол, но раскаяния и смирения в ее взгляде не было ни грана.

– Я знаю, как тебя наказать! Назначить тебе самую суровую епитимию. Отправишься в катакомбы под собором на месяц. Хлеб, вода и молитвенник! Будешь там сидеть до самого пострига! – зло протявкала настоятельница.

   Лисичка прижала уши. Медведь с ежом в это время сидели за столом пили чай, закусывая пирогами. Они смотрели за всем этим, улыбались, тем больше, чем сильнее распалялась аббатиса.

– Знаешь, рыжая, я придумал для этой послушницы гораздо более суровое наказание, – прервал гневающуюся лису-настоятельницу Шатун.

   И вот тут душа лисички ушла в пятки. Месяц в катакомбах это неприятно, но она бы придумала, как скоротать время, кроме как молитвой и покаянием, а вот что мог придумать медведь, было и подумать страшно. Шатун же держал драматическую паузу, пока лисичку не начала дрожать от страха.

– Я ее у тебя заберу. Со мной пойдет странствовать, уму-разуму учиться, – сказал он и подмигнул Азерии. Та так и замерла с открытой пастью.