Англо-бурская война. 1899-1902 - стр. 42
3 октября произошло то, что являлось самым настоящим военным актом. Тем не менее британское правительство (терпение которого граничило со слабостью) отказывалось считать его таковым, продолжая разрабатывать окончательную дипломатическую ноту. В Вереенигинге остановили почтовый поезд из Трансвааля в Кейптаун. Бурское правительство захватило недельный груз золота для Англии на общую сумму около полумиллиона фунтов стерлингов. На дебатах в Кейптауне в тот же день министр внутренних дел, по происхождению африканер, признал, что с государственной железной дороги за границей исчезло ни много ни мало 404 грузовика, которые не были затем возвращены. Этот случай, вместе с известием о транспортировке оружия и боеприпасов в Преторию и Блумфонтейн через Капскую колонию, вызвал глубокое возмущение британских колонистов и всей британской общественности. Возмущение усилилось при сообщениях о трудностях, которые испытывают приграничные города, такие как Кимберли и Фрейбург, с получением пушек для собственной обороны. Оба раада распустили, а последними словами старого президента стало обращение к Богу как последнему Судье и заявление, что война неизбежна. Англия тоже была готова (менее бесцеремонно, но не менее искренне) передать это дело на рассмотрение того же самого грозного Судьи.
Днем ранее – 2 октября – президент Стейн проинформировал сэра Альфреда Милнера о том, что считает необходимым призвать бюргеров Свободного Государства – то есть мобилизовать свои силы. Сэр A. Милнер написал, что сожалеет о его решении и не теряет надежды на мир, поскольку уверен, что правительство Ее Величества с готовностью рассмотрит любое разумное предложение. Стейн ответил, что не видит смысла в переговорах, если не прекратится пополнение британского контингента в Южной Африке. Поскольку наши силы все еще заметно уступали противнику в количестве, прекратить пополнение было невозможно, и переписка, таким образом, ни к чему не вела. 7 октября в Великобритании призвали резервистов для 1-го армейского корпуса. Этот факт и другие признаки говорили о том, что в Южную Африку было решено направить значительные силы. Чтобы иметь возможность официально получить согласие народа на серьезные меры, которые уже явно были нужны, был созван парламент.
Несколько неторопливую работу британского Министерства по делам колоний подстегнул поступивший 9 октября неожиданный и наглый ультиматум бурского правительства. Приходится признать, что в борьбе умов, как и в военном противоборстве, последними обычно смеялись наши простые и простодушные южноафриканские соседи. Этот случай не стал исключением. Пока наше правительство аккуратно и терпеливо вело дело к ультиматуму, наш оппонент уже сыграл той самой картой, которую мы только готовились выложить на стол. Полученный документ был абсолютно четким и ясным, а его форма так возмущала, что не возникало сомнений в том, что его составляли с целью спровоцировать немедленную войну. В документе требовали незамедлительно отвести войска от границ республики, удалить из Южной Африки все пополнение, прибывшее туда в течение последнего года, а находящееся на данный момент в море вернуть обратно без высадки. Не получив удовлетворительного ответа в течение сорока восьми часов, «…правительство Трансвааля с глубоким сожалением будет вынуждено рассматривать действия правительства Ее Величества как официальное объявление войны, последствия которой будут лежать на английской стороне». По всей империи это послание встретили с насмешкой и гневом. На следующий день через сэра Альфреда Милнера передали ответ.