Ангелы Соломона. Неповторимый опыт истинной Божественной любви - стр. 24
Задув свечу, я представила себе, как предстану перед самонадеянным царем Соломоном и покажу ему, в чем заключается истинная власть!
Скорее всего, мне той ночью так и не удалось поспать, хотя я этого и не помню. Я ворочалась в кровати, кипя от гнева. Сначала я лежала на правом боку и негодовала, потом перевернулась на левый и начала злиться. Я перевернулась на спину с чувством глубокого раздражения. Оказавшись на животе, представила предстоящее путешествие в Иерусалим. И так всю ночь до утра.
Когда Сарахиль пришла, как всегда, чтобы разбудить меня, подушки и покрывала были разбросаны повсюду. Ей ничего не нужно было рассказывать и отвечать. Наши глаза говорили сами.
– Мой ответ «да», – произнесла она.
Я протерла глаза.
– Конечно, я буду сопровождать вас в Иерусалим.
– Сарахиль, понимаешь ли ты, что это путешествие сквозь жаркую и беспощадную пустыню будет длиться несколько месяцев? Даже если погода позволит нам проделать какую-то часть пути по Красному морю, мы все равно застанем сезон дождей, встретимся с мародерами, или с нами может произойти что-нибудь похуже!
– Мое место рядом с вами, моя королева. – Сарахиль склонилась в торжественном, если не сказать, мрачном поклоне, как будто предвещавшем беду, на что мне захотелось крикнуть в ответ: «Нет!» Но я остановила свой возглас, стараясь контролировать мысли и сохранять их позитивными.
Эбби запрыгнула ко мне на колени, почувствовав мою потребность в ней. Я бессознательно принялась гладить ее по спине – от макушки до хвоста, успокаиваясь под ее мурлыканье, которое отзывалось почему-то в моем животе. «А Эбби может поехать со мной?» – подумала я и на мгновение сосредоточилась, ощутив на своих щеках слезы. Они удивили меня, и я быстро смахнула их, чтобы Сарахиль ничего не узнала о моих смешанных чувствах.
Пока я завтракала, служанка снарядила слуг собирать мои вещи и запасы еды в дорогу. Каждый из нас вел себя необычайно тихо, будто сдерживая дыхание.
Глава 6
Тамрин хотел отправиться в путь до зари:
– Первый день задает тон всему путешествию, – сказал он, помогая мне забраться в паланкин, представлявший собой прямоугольный шелковый матрас на деревянной платформе. Его крыша и плотные занавески, защищающие от москитов, укрывали меня от солнца и насекомых, предоставляя возможность оставаться наедине с собой.
Обычно я передвигалась в колеснице, которую тянули два верблюда, но Тамрин объяснил, что колеса не выдержат каменистой дороги по пути из Саба в Израиль. Поэтому меня поместили в некое подобие передвижной спальни. Длинные шесты с правой и левой частей паланкина поддерживались верблюдами впереди и позади меня.