Ангелы не курят. Откровения начинающего грешника - стр. 5

Мой друг зачем-то записался на миссионерские курсы, изучает церковные науки, помогает на всех службах батюшке в одном их городских храмов. Недавно с гордостью сообщил, что ему доверили читать «Апостола». Что из этого выйдет? Ведь в его Казанско-Богородицком храме до сих пор нет штатного священника.

Михаил никогда не был мне наставником в прямом смысле этого слова. Но, глядя на него, я многому учусь. Навсегда запомнились три его любимые выражения, которые он порой нет-нет да и скажет: «В гробу карманов нет», «Хочешь сделать хорошо – делай сам» и «У Бога нет других рук, кроме твоих».

Мой друг Михаил – человек удивительно многогранный. Он успешно развивал свой бизнес, параллельно вел домашнее хозяйство и держал скотину. При этом никогда не бросал занятий музыкой, каждое его утро начинается с полуторачасовой пробежки и физкультуры, в какой-то момент он увлекся пчелами. Причем все, за что он берется, делает основательно и фундаментально, предварительно дотошно изучив в теории всю матчасть и уже имеющийся чужой опыт. Меня всегда поражало, как у него на все начинания и проекты хватает энергии и времени. Все, за что он брался, заканчивалось успехом. Он, как батарейка «Энерджайзер» с ее знаменитым слоганом: «Ничто не работает дольше, чем Energizer. Он продолжает идти и идти». Но Казанцев – это вам не рекламный трюк и не батарейка, а живой человек из плоти и крови, который много лет молотит на моих глазах, не останавливаясь. В чем источник его энергии и побед, я долго не мог понять.

Один из обязательных пунктов его годичного цикла – распилка дров на подворье неблизкого монастыря. Казалось бы, пустяк. Ан, нет. В монастыре 24 прожорливые печи, в чреве которых в течение года исчезает около 150 кубометров дров. Находятся люди добрые, жертвуют лес. Но его кто-то потом должен распилить. Несколько раз в бригаде пильщиков довелось оказаться и мне. Много нового о монастырской жизни открыл я для себя в тех поездках.

Один человек в монастыре сразу привлек мое внимание, впрочем, думаю, не только мое. Отец Павел, рядовой монах, становился другом каждому в силу открытого и веселого характера. Мы встретили его, как только прошли за монастырские ворота. Первым к нему бросился обниматься Казанцев, они братались и целовались, как родные, долго похлопывая друг друга по плечам. Михаил ростом под метр восемьдесят, а у монашествующего по макушке клобука было от силы полтора метра.

– Мишка приехал! – кричал инок на всю округу.

Я подумал сначала, что они старые друзья, может быть, даже раньше в одном ансамбле играли или учились вместе. Видимо, у них было что-то общее в прежние годы, что-то, очевидно, их объединяло. Казанцев не очень коммуникабельный человек, а тут, ну, просто душа нараспашку.