Ангелы на факультете контрразведки - стр. 46
Император говорил что-то ещё о выпавшей нам чести и тому подобном, но я уже слушала в пол-уха. Покоробила фраза о непогрешимости принципов — что он имел в виду? Представляет ли как низко вынуждены падать и на что должны идти студенты и выпускники моего факультета, во имя тех самых высоких целей? Как-то даже противно стало. Мы должны быть готовы умереть, вступить в близость для достижения тех самых, якобы высоких целей, но не имеем права даже на проявление чувств! Ещё слишком жив в памяти фрагмент вводной части пока ещё предстоящего практикума. Лишний раз приходит понимание: сегодня мы им нужны, нам воспевают дифирамбы, выставляя героями, а завтра, ситуация стабилизируется, и мы будем забыты, а кем-то, едва ли не оплёваны, как было тогда, в общежитии, возле душевых. А выдуманные ими законы останутся…
Кажется, уже и во мне зреет будущий бунтовщик. Но ничего не могу поделать с охватившим всё моё существо возмущением. От всего этого пафоса остаётся неприятный осадок. Нужно было откорректировать программу обучения? Могли это сделать не афишируя. Зачем привлекать излишнее внимание других студентов? Наш факультет и так недолюбливают, а после такого представления из зависти и злости совсем прохода не будут давать. Или император и его советники всерьёз считают, что явление Его Величества возвысит наш боевой дух? Бред.
И чудится мне, изменения в программе вряд ли нам понравятся. Может, именно поэтому и устроено это показательное выступление? Чтобы студенты не посмели роптать?
Но больше всего напрягает другое: после заключённого мной договора, да и не только мной, судя по всему, каждая минута на вес вирия, а мы вместо занятий стоим тут и выслушиваем исполненные патетики речи.
Наконец-то выступление высокопоставленного гостя завершилось. На возвышение вышел ректор:
— Время обеда! — известил он. — После чего приступаете к прерванным занятиям.
Ну хоть одна хорошая новость на сегодня, а то завтрак-то я проспала, и живот уже начинает тихонечко урчать от голода.
12. Глава 11 Перемены
За то время пока проходило собрание, погода буквально на глазах начала быстро портиться — только что сияло солнышко, а тут уже поднялся ветер, небо тучами заволокло, словно они вторили моему внутреннему состоянию.
Ко входу в столовую, мы с нашей группой подлетели практически одновременно.
— Поторопитесь, — уже в дверях, напутствовал Дарион Дар Корте.
Подхватив с линии раздачи поднос, не глядя по сторонам плюхнулась за первый же свободный столик. В голове полный сумбур, а внутри всё трепещет в ожидании и надежде, что Салор составит компанию. Ан нет. Даже не глянув в мою сторону, сел отдельно, а спустя считанные секунды рядом с ним оказалась Кирана. Рад ли он её появлению? Не знаю. На спине как-то затруднительно прочитать какие-либо эмоции, а вот лицо девицы так и светится довольством: улыбка на пол-лица, глаза сияют.