Ангелы мщения. Женщины-снайперы Великой Отечественной - стр. 29
В большой семье Ани Мулатовой (отец был ремесленник, так что жили они вообще-то лучше соседей) все дети спали вместе на полу на домотканом фиолетовом шерстяном одеяле, которое очень любили блохи. У отца с матерью была за занавеской кровать. Постельного белья не было и в помине. Из любого куска материи мать шила им одежду и бесконечно перешивала старье. Аня как-то вырвала клок из нового платья, играя в прятки, и мать ее побила. С обувью было плохо всегда. Как только сестра Лиза, придя из школы, снимала ботинки на каблуках, их обувал брат, у которого своей обуви не было.
Утром мама обычно варила суп из пшена, который ели все вместе из большого блюда деревянными ложками. Мать добавляла туда молока, отец начинал есть, и только тогда могли начинать есть и дети. На обед – тоже суп, картошка, квашеная капуста. Мясо ели очень редко, и когда его готовили, то первыми ели отец и те из детей, кто уже работал, остальные доедали остатки [97]. К 1940 году только-только стало полегче, а в 41-м началась война.
Помощники командиров взводов – как правило, тоже совсем молодые женщины, хорошо учившиеся в первом выпуске и оставленные при школе, – муштровали девушек на совесть. Внеочередной наряд получала каждая, не идеально заправившая свою постель: соломенный матрас с простыней без морщиночки, подушки в ряд, чтоб ни одна не выпирала, полотенца треугольниками и чтобы основания треугольников образовали прямую линию [98]. Если после подъема не успели одеться в отведенные для этого пару минут, следовала команда «Отбой!» – и все повторялось сначала.
Встречаясь после войны с женщинами, у которых была в школе помощником командира взвода, Зинаида Мелихова вспоминала разные веселые, забавные моменты. Девушки вспоминали другое: строгость Мелиховой, муштру, наряды вне очереди (на фронт Мелихова с ними не поехала: она была очень красивая, фигуристая девушка и, по мнению подчиненных, «игривая». Не особенно прячась, целовалась с офицером Одинцовым, за которого потом вышла замуж – и осталась в школе) [99].
Строгостью запомнились и мужчины – командиры взводов и рот (как правило, фронтовики после ранения). Конечно, сказалось еще и то, что девушки только что пришли из гражданской жизни, а теперь из них делали военных.
Клава Пантелеева и ее товарищи боялись начальника по тактике Панченко, ходившего во время занятий от взвода к взводу. Только чуть-чуть девчонки расслабятся, как снова: «Панченко идет!» Задача была – замаскироваться на местности так, чтобы тебя совершенно нельзя было заметить, и Панченко, пока не научились, гонял безжалостно. Через много лет после войны, придя на встречу выпускников ЦЖШСП, Панченко признался: «Девчонки, я вас так уважал. И так жалел»