Ангелов в Голливуде не бывает - стр. 22

– Мне нужны верные люди, – говорил де Марко. – Я хорошо отношусь к тебе, Винс, и к тебе, Тони. Я знаю, что вам сумели внушить превратное мнение обо мне – что будто бы я имею отношение к смерти вашего отца, но это неправда. Я готов поклясться чем угодно, что я не желал ему зла.

– Я вам не верю, – промолвил Тони неприятным, напряженным голосом.

– Как и я, – вторил ему старший брат.

– Вот как? И что же я приобрел после смерти вашего отца? Ну же, не стесняйтесь, говорите! – Судя по голосу, де Марко начал раздражаться. – Меня затаскали по судам, я потерял своих людей, я потерял товар… надо продолжать? Сколько я могу повторять – мы с Карло были друзьями. Ваша мать сделала свой выбор, я его уважаю. Тут не о чем говорить… Признаться, Винс, твоя свадьба отчасти стала для меня сюрпризом. Когда-то я мечтал, чтобы ты и моя Флора были вместе, и мы даже обсуждали это с твоим отцом. Вы с ней были бы прекрасной парой.

Винс аж поперхнулся от такого предположения.

– Я и ваша дочь – никогда! Как вам в голову могло прийти такое? – возмутился он.

– А ему ничего такого в голову и не приходило, – заметил Тони, и я словно воочию увидела, как он улыбается. – Что, сильно вас Анджело Торре потрепал, раз вы сюда заявились?

– Уже слышал? – спросил де Марко после паузы.

– Конечно. Кривой вас теснит, а он парень настырный. Чтобы с ним справиться, тех сил, которые у вас есть, маловато. Поэтому мы вам и понадобились, верно?

– Сообразительный ты парень, Тони, – хмыкнул де Марко. – Люблю таких. Да, мне нужны люди, чтобы дать отпор Кривому. И я готов предоставить шанс тебе и твоим братьям. Подумай как следует, Тони. Услуги, оказанные именно тогда, когда они нужнее всего, ценятся вдвое дороже. Другого такого шанса может и не быть.

– Боюсь, вы не понимаете, синьор де Марко, – медленно проговорил Винс. – Когда я узнал, в какую больницу отвезли отца, я поспешил туда и успел с ним поговорить. Умирая, он взял с меня обещание, что я никогда не буду иметь с вами дела. Понимаете, синьор? Я дал клятву отцу на его смертном одре. И я ее не нарушу.

– Значит, вот так? – проговорил де Марко.

Послышался шум отодвигаемого стула или кресла – он поднялся на ноги. Не желая, чтобы меня застали подслушивающей у дверей, я тихонько ускользнула и вернулась к Джонни и Мэй. Он сидел на диване, она лежала на боку, положив голову ему на колени, и он гладил ее по волосам.

– Еле нашла воду, – сказала я. – Наверное, она больше не нужна?

– Со мной все в порядке, – сказала Мэй. – Это чертов гастрит. Мне один доктор талдычил, что диета нужна и все в таком духе. – Она беззлобно хохотнула. – У меня в детстве такая диета была, ему и не снилась. От нищеты мы с мамкой и сестрами что только не жрали…