Ангел пролетел - стр. 14

– Поехали? – вдруг спросила Катя Рождествина, телевизионная ведущая. – Вы мне поможете его вымыть. На маму никакой надежды, и живет она далеко.

– Кого… вымыть? – не понял Шумаков.

– Его, – и она кивнула на пса. – Смотрите, какой грязный! Как же он будет в квартире жить?

– Вы хотите?..

– Его зовут Гриша, – торопливо перебила Катя. – По-моему, именно так его и зовут. Как вы думаете?

Шумаков посмотрел на пса. Пес посмотрел на него и вильнул хвостом со слабой надеждой.

– Пожалуй, – согласился Шумаков. – Пожалуй, Гриша.

– Ну, уж точно не Вася, – заключила Катя и открыла дверь в салон своего джипа. – Садитесь.

Под самый Новый год метель опять разгулялась, и радостно было думать, что праздник уже наступил, и можно никуда не спешить, и валяться хоть до завтрашнего вечера, и на дежурство Шумакову только третьего числа – вот когда!

На елке вздрогнул и тоненько прозвенел колокольчик.

– Ангел пролетел.

– Ты в них веришь?

– А ты нет?

Он пожал плечами.

– Я не знаю.

– Почему?..

– Не знаю, и все тут. Я же врач. И некрещеный даже. Мать в церковь ходит, ставит свечку за меня, а я так… Фома неверующий.

– А я верю в ангелов, – помолчав, сказала она с убежденностью, которая его насмешила. – Особенно на Рождество. Знаешь, я как-то чувствую, что они где-то близко.

Он завозился, свесился с дивана и стал шарить по полу. На ковре должны валяться джинсы, а в них должны быть сигареты. Ему очень хотелось курить, а вставать не хотелось. Он шарил, и под руку ничего не попадалось, а потом попалось холодное, мокрое и мохнатое.

– Фу!.. – сказал он мокрому и мохнатому. – Фу, на место!..

Горячий и влажный язык немедленно облизал ему физиономию, пес радостно задышал прямо в лицо, и Шумаков быстрым коротким движением погладил лобастую башку, а потом оттолкнул.

Ему не хотелось, чтобы Катя видела, как он гладит. Он боялся показаться сентиментальным.

Погладив, он подтянулся и вернул себя на диван.

Она деликатно зевнула и спросила:

– Что ты там копался?

– Сигареты искал.

– Нашел?

Он помотал головой, уверенной рукой взял ее за шею и притянул к себе. Она прилегла и задышала, как давеча пес Гриша. Вот только облизывать его не стала, а, наоборот, вывернулась из-под руки и спросила:

– Принести тебе сигареты?

– Да ладно.

– Да не ладно! Ты же хотел!

– Ну, хотел, но это же не значит, что ты должна за ними бегать!

– Почему? – Она выпростала ноги из-под одеяла, выражая немедленную готовность бежать куда угодно. Для него. Просто потому, что ему чего-то захотелось.

Сигарет, к примеру.

Он поймал ее за руку, уложил обратно в душистое и сухое тепло их общей постели и прижал покрепче.