Ангел-наблюдатель - стр. 19
Там я взяла его на руки, и мы принялись разглядывать заснеженные, словно в волшебной сказке, кусты и деревья. У него, правда, никаких сказочных ассоциаций по малолетству не возникло, и однотонный, белоснежный пейзаж привлекал его недолго – снежинки оказались намного интереснее. Сначала, когда они присаживались ему на лицо и тут же таяли, он нахмурился, смешно сморщив нос, но затем замахал руками, ловя новую, невиданную доселе игрушку.
Не ощутив в ладошке никакого результата своих усилий, он обиженно засопел, и откуда-то из глубин комбинезона до меня донеслось предупреждающее раздраженное ворчание. Рассмеявшись, я сгребла с земли снежок и протянула ему. Он схватил его, вонзив в податливый комок все пальцы, радостно взвизгнул и тут же запихнул его в рот.
Отобрать – одной рукой-то! – крепко зажатую в кулаке добычу мне удалось не сразу. Побагровев от злости, он издал утробный, яростный рык разочарования… и закашлялся.
Помертвев от ужаса, я затолкала его в коляску и ринулась домой, кляня себя на чем свет стоит. Вот где была моя голова? Ведь знала же, знала, что он все без разбора в рот тащит – так нет, папин сын, понимаешь, неподвластный человеческим слабостям! А кто, искупавшись в мае, сутки потом без сознания валялся, в то время как нормальный человек простым насморком бы обошелся? О Боже, немедленно домой и в горячей ванне попариться!
Ждать, пока наберется ванна, у меня сил не хватило – сорвав с нас обоих одежду, я схватила Игоря и ринулась в душ, даже не вспомнив о резиновых ковриках. И поняла, что, с ребенком на руках, я там не поскользнусь ни при каких обстоятельствах – в пальцах ног какая-то обезьянья цепкость появилась. И мне было плевать, что мы с Игорем забрались в этот душ одинаково голыми – мысль поискать купальник мелькнула где-то на краю сознания и там и скончалась.
Но моему ангелу я решила об этом случае не рассказывать. Ребенок меня пока еще не выдаст, а мне – либо нотации потом выслушивать, либо намеки на уже свершившийся прецедент нудистского пляжа. Главное – дневник понадежнее спрятать, в пакет с памперсами, например, туда он ни за что не заглянет…
Под струями теплой воды Игорь, наконец, успокоился. Разулыбался, разагукался и принялся шлепать меня по всему, до чего мог ручками дотянуться. Ничего, ничего, шлепай, милый – есть, за что! Добавляя понемногу горячей воды, я растирала ему спинку и грудку, внимательно прислушиваясь к его дыханию. Вроде, никаких хрипов…
Покормив его и уложив в кроватку, я, наверно, еще час не отходила от него, то и дело прикладывая пальцы к его лбу. Жара как будто нет, и сопит, как обычно… Может, обойдется?