Ангел мести - стр. 25
А потом женщина сказала: «Спасибо, доктор. Мы просим вас назвать нашу дочь». Я растерялась, но посмотрев на это чудо, сказала: «Давайте назовем ее Амади (что означает радость)».
Вот так прошла моя поездка в дом Джима, то есть в дом наших родителей. Попрощавшись со всеми, я уехала, зная, что не раз еще сюда буду возвращаться.
ДЖАМИР
Я начал «присматривать» за Мари, ибо так требовал босс, интерес которого к доктору не пропадал, а усиливался, он даже пару раз присутствовал на боях Мари, и так хотел я сам.
Выяснилось, что живет она одна, родителей не стало пару лет назад, очень поздний, но любимый ребенок, много тренируется у Шона, дружна с командой, своенравна и, совершенно не задумываясь, влезает в драки, защищая своих.
Еще у нее есть друг – коллега Мартин Гарсиа, его я несколько раз видел в больнице, последний даже у нее жил некоторое время; подруг не имеет, ночные клубы, бары практически не посещает, предпочитает одиночество, любит рисовать и может это делать часами.
Реально загадочная девушка. Но что-то в ней мне не давало покоя, что же? И почему мне не хочется, чтобы босс все о ней узнал?
Несколько дней я лично наблюдал за доктором. За ней сложно гоняться по городу и пригороду, она на байке, как ведьма на метле.
В один из дней она закупала неимоверное количество игрушек, игр, детской одежды, покупала книги, какую-то технику и все это чуть позже сгрузили в автомобиль курьерской доставки.
Затем наш объект, сев на мотоцикл, буквально полетела в соседний город, где свернула в район проживания афроамериканцев, припарковалась около большого двухэтажного дома, во дворе которого было много людей, и с криками: «Мама, папа, я так скучала» кинулась в объятия немолодых мужчины и женщины.
«Странно, родители афроамериканцы, как такое может быть, ведь ее родители умерли? Неужели это родители мужа?» – подумал я и как-то заволновался от этой мысли.
Ей рады были все без исключения. Это напоминало праздник большой семьи, в которой только одна дочь беленькая.
Весь вечер семья была во дворе. На руках Мари постоянно был маленький мальчик. Она его ласково обнимала и целовала. «Может это ее ребенок? – подумал я, – похоже на то». От этой мысли стало почему-то грустно.
Интересным был момент, когда Мари танцевала со всеми африканские танцы, при этом подпевая, потом долго сидела на ступеньках дома рядом с темнокожим мужчиной, они о чем-то говорили, и вдруг Мари заплакала, да так горько, что мне стало не по себе. Он обнял ее за плечи, так они сидели некоторое время, пока она не успокоилась. Затем пришла немолодая негритянка, поцеловала Мари, а та положила ей голову на колени. По губам было видно, что Мари называет ее мамой. Все это время я наблюдал за всем в очках ночного видения, ловя себя на мысли, что Мари, даже когда плачет, красива.