Ангел и убийца. Микрочастица мозга, изменившая медицину - стр. 8

В человеческом теле существует только один орган, который, по давнему убеждению ученых, не подвержен воздействию иммунной системы.

Это наш мозг.

Выходит, если действие иммунной системы не распространяется на мозг, то он не может быть затронут воспалением остальных систем организма.

Когда мы с лечащим врачом беседовали о когнитивных изменениях, происходивших во время обострения моего физического заболевания, то предполагали, что эти симптомы имеют чисто эмоциональную природу. Ведь в учебниках и справочниках десятилетиями утверждалось, что мозг остается недоступным для болезней, поражающих тело человека. Преобладающая концепция в неврологии, давно изучаемая в медицинских колледжах, гласила, что мозг имеет «иммунные привилегии». Ученые единогласно считали, что – к лучшему или к худшему – иммунная система обладает доступом ко всем органам нашего тела, за исключением головного мозга. Воспаление мозга может возникнуть лишь в случае внешнего воздействия, такого как тяжелая травма мозга, или инфекции, поражающей только мозговые ткани, такой как менингит. Другие воспалительные процессы в мозге казались невозможными.

Эта теория имела смысл по анатомическим причинам[12]. В конце концов, если воспаленный палец может распухнуть и стать вдвое больше обычного размера, кожа может растягиваться и вмещать продукты воспаления до их вывода наружу, хотя это и болезненный процесс. Но мозгу некуда расширяться: он просто-напросто заперт внутри черепа. Если давление станет слишком мощным, то он не переживет этого, как и мы сами. В экстремальных случаях при тяжелой травме головы, – например, после автокатастрофы, – мозговая ткань может распухнуть, и тогда хирурги уменьшают давление с помощью трепанации черепа. Поэтому у старых анатомов были веские основания полагать, что мозг не является частью иммунной системы[13].

Однако в 2011 году все больше исследователей начинали выражать сомнения в этой догме. Неврологи и иммунологи задавались вопросом: может ли мозг быть подвержен воспалительным процессам, и если да, то каким образом?

Но ответов на эти вопросы не было.

Время от времени я упоминаю о своем проекте «Мозг в огне», который я представила своему литературному агенту. Она выступила в роли «адвоката дьявола», когда спросила: «Но если мы не знаем, как или почему мозг может быть затронут действием иммунной системы организма, то как вы можете утверждать, что чрезмерная активность иммунной системы служит причиной расстройства мозговых функций?»

Честно говоря, между 2011 и 2012 годами – до революционных открытий, о которых я расскажу на следующих страницах, – я не могла доказать, что мозг может быть как-то затронут прочими расстройствами организма. Никто не понимал, как именно иммунная дисфункция организма может приводить к психиатрическим или нейродегенеративным расстройствам мозга, либо к когнитивному упадку. Мозг имел «иммунные привилегии», и этим все сказано.