Ангел-хранитель - стр. 27
– А все равно ты есть! Ты наш Ангел, и ты обязательно вернешься. Я знаю.
Глава 10
Надя взяла последний аккорд и сердито захлопнула крышку фортепиано. Может быть, она сдержала бы свое раздражение, если бы видела, что в гостиную входит Лида.
– На что ты рассердилась, Надюша? – спросила та.
Отговариваться, что ничуть не сердита, Надя не стала, так как не умела лгать.
– Таланта нет, – ответила она.
– В твоем возрасте еще нельзя понять, есть талант или нет, – улыбнулась Лида.
Она подошла к консоли и принялась вынимать из рамок стоящие на ней фотографии.
– А Моцарт? – вздохнула Надя. – И не только Моцарт…
Она подумала о Паше Кондратьеве, но всей ее честности не хватило, чтобы напомнить об этом Лиде.
– Вот будешь в Париже учиться музыке, – сказала та, – и со временем станет ясно, есть у тебя талант или нет. Ты свои вещи собрала?
Услышав про сборы, Надя помрачнела.
– Лида… – Она предприняла последнюю попытку. – Но нельзя ведь уезжать из родного дома. Ты же сама говорила!
– Надя, ты еще слишком мала об этом рассуждать, – с непривычной резкостью ответила сестра.
– Я из Ангелова не уеду.
Упорство, прозвучавшее в Надином голосе, тоже было непривычным. Что ей ответить, Лида не знала. И молча вышла из гостиной.
С Верой она столкнулась на крыльце. Та поднималась по ступенькам, вытирая платком усталое, покрытое пылью лицо.
– Где ты была? – сердито спросила Лида. – Я тебя с самого утра ищу!
– Зачем?
– Хотя бы затем, чтобы ты показала, что берешь с собой. Багаж наш крайне ограничен, каждый золотник на вес золота, извини за дурацкий каламбур, – объяснила Лида. И добавила недовольным тоном: – Представь, Надя заявляет, что не поедет. Конечно, нельзя принимать ее слова всерьез, но…
– Лида, это я не поеду, – перебила Вера.
Лида замерла, как в игре «живые картины».
– Как?.. – чуть слышно проговорила она.
– Вот так. Я остаюсь.
– Но… Нет, погоди… Да ты с ума сошла! – воскликнула Лида. – Вера! Ты что?! Ты же больше всех хотела уехать!
– А теперь не хочу, – отрезала та.
– Забыла, что этот, в кожанке, сказал?!
– Я ничего никогда не забываю, – еще больше сузив узкие сверкающие глаза, проговорила Вера. – Я остаюсь.
– Но я не могу тебя оставить! – вскрикнула Лида.
– Я не Надя. Сама решаю, что мне делать.
И, не сказав больше ни слова, Вера вошла в дом.
Лида, уже одетая в дорогу, смотрела в окно гостиной, как, стоя у груженой телеги, Надя разговаривает с Пашей Кондратьевым. О чем они говорят, слышно не было, но и значения это уже не имело.
– Почему ты не хочешь, чтобы я вас до станции проводила? – спросила Вера. – Не понимаю.