Ангел-хранитель - стр. 9

– Нет. А что было дальше?

– Два года спустя Луэлла влюбилась в другого, а Фрэнка бросила. Он снял три неудачных фильма и начал пить. Все. Точка…

Мы помолчали. Льюис слегка застонал и попытался встать. Я встревожилась.

– Вам плохо?

– Болит. Такое впечатление, что никогда не смогу ходить.

Я представила себе, как он остается калекой на всю жизнь у меня. Забавно, однако такая перспектива не показалась мне ни нелепой, ни неприятной. Должно быть, я дожила до возраста, когда человеку пора взвалить на себя какую-нибудь ношу. Ну что ж, я бы справилась. Несла бы ее долго и упорно.

– Тогда вы останетесь жить здесь, – ответила я весело. – А когда у вас выпадут все зубы, я буду варить вам каши.

– Почему у меня выпадут зубы?

– Говорят, так бывает, когда больные долго лежат. По-моему, это парадокс. Понятнее, если б они выпадали у тех, кто стоит, – под действием силы тяжести. Так ведь нет.

Он искоса посмотрел на меня, почти как Пол, но не так сурово.

– Какая вы странная, – произнес он. – Мне невозможно расстаться с вами.

Он прикрыл веки и бесцветным голосом попросил почитать стихи. Я пошла поискать что-нибудь по его вкусу. Это стало уже традицией. Тихо и нежно, чтобы не потревожить и не разбудить, я читала стихи Лорки об Уолте Уитмене:

Мне сообщили об этом в самый разгар дня. Я диктовала секретарше трепетный диалог Мари д'Агуль и Ференца Листа, сочиненный вашей покорной слугой. Работала я без подъема, узнав накануне, что на роль Листа приглашен Нодин Дьюк. Я даже не решалась представить этого черноволосого атлета в образе великого музыканта. Но у кинематографа свои заблуждения – фатальные, смехотворные, примитивные. Мы как раз дошли до «чего-то непоправимого», и моя секретарша – она вообще ужасно чувствительная – залилась слезами, когда зазвонил телефон. Она сняла трубку, шумно высморкалась и повернулась ко мне:

– Мистер Пол Брет, мэм, что-то срочное.

Я взяла трубку.

– Дороти, вы уже знаете?

– Нет. Думаю, что нет.

– Дорогая Дороти… Умер Фрэнк.

Я ничего не ответила. Он встревоженно продолжал:

– Фрэнк Сеймур. Ваш бывший муж. Он покончил с собой сегодня ночью.

– Не может быть, – сказала я.

Я действительно так думала. У Фрэнка сроду не было ни капли мужества. Множество достоинств, но только не мужество. А чтобы покончить с собой, как мне кажется, нужно быть очень мужественным. Достаточно вспомнить о тысячах людей, для которых самоубийство – единственный выход, но они не могут решиться.