Ангел для Цербера. Его наследник - стр. 29

Я вижу, как вздымается его грудь. Он злится, но на что?! Когда я хоть чуть смягчаюсь, Цербер бросает что-то, отчего я перестаю ему доверять и подпускать к себе окончательно.  

– Ты какую чушь себе снова напридумывала, Ангелина? – шепчет, а точнее... рычит, наклоняясь к моему уху. – Перестань. Себя. Накручивать! – каждое слово говорит отдельно с нажимом.  

– Ты же заставишь меня избавиться от своего малыша, да? – говорю обреченно, впиваясь ногтями в кожу его руки. – Заставишь!  

– Я тебе не Распутин, Ангелина! Ты поняла меня? – издает рваный рык мне прямо в лицо, на что я вздрагиваю. Пытаюсь отстраниться, но идти некуда. Впечатываюсь спиной в прохладную стену.  

– Тогда не надо... в больницу... Я тебе... Я тебе не верю... – шепчу одними губами. Сама себя не слышу сквозь гул в голове.  

– Лин, – он смягчает тон, проводит большим пальцем по щеке, стирая влагу. – Мы просто узнаем, как там наш малыш. Понимаешь? Я ничего такого... О чем ты сейчас думаешь – делать не собираюсь... 

Мне на миг показалось, что он сказал «наш» малыш. Я ослышалась?  

– Не нужно дергаться каждый раз, когда видишь меня! Я не причиню тебе вреда. Пойми меня... – и снова обманчиво-ласковый голос. – И да! Я уверен, что это наш сын, – в очередной раз касается моего живота.  

– Что?!  

– Ничего. Села живо! Ешь всё, что на тарелке. Без претензий и бессмысленных протестов! – рявкает, жестом указывая на стул.  

С тяжелым сердцем присаживаясь. Тишина. Завтракаем без лишних разговоров. Он не говорит ни единого слова, и я молчу тоже.  

Еда оказалась такая вкусная, что я съела всё, что было передо мной. Не помню, чтобы в доме мужа так шикарно готовили и чтобы я с таким аппетитом ела. Но я совсем не жалею. И даже думать не хочу, что потолстею. Это было болью Гриши. Он терпеть не мог полных баб и меня постоянно ругал, запрещал много есть. 

Мысленно ругаюсь на себя, запрещая думать о прошлом. Снова на сердце становится тепло от действий Цербера. Не знаю... Не понимаю, почему я верю каждому его слову... Хоть и стараюсь делать иначе... Это неправильно! Так не должно быть! 

– Так. Теперь идешь и отдыхаешь. Чуть позже я тебя разбужу, и мы уедем. Договорились? 

– Я сначала уберу со стола... 

– Нет. Не надо ничего убирать. Отдыхать, и больше ничего. Поднимись. 

– А ты... Отдыхать не будешь?  

– Нет, – глубоко выдыхает, набирая что-то на телефоне. – Не сегодня.  

Я лишь киваю и молча выхожу из кухни. Захожу в комнату и запираю дверь на замок. Так на душе спокойнее будет.  

Ложусь на кровать, чувствуя какую-то необъяснимую легкость. Окунаюсь в прошлое с головой. Забывая обо всем на свете, проваливаюсь в темноту.