Ангел для Авторитета - стр. 5
- Чего ты хочешь? – тем не менее бесстрашно спросил, поравнявшись с представительным незнакомцем.
А тот усмехнулся улыбкой, от которой в жилах застыла кровь.
- Ты знаешь ответ. Я приехал забрать у тебя все. Все, что тебе не принадлежит. Все, что ты отобрал у Кости. Для начала…
На экране его смартфона появилась шестизначная цифра. Мужчина поднес гаджет к расширенным зрачками Мирослава.
- Срок – три дня. Это первоначальный взнос. Лишь ничтожная часть того, что ты задолжал. Советую не хитрить. Я знаю все твои шаги наперед. День промедления – и центр на Крещатике превратится в руины. Два дня – твоя прелестная жена-супермодель сломает на показе лодыжку по самую шею. Три – я познакомлюсь с твоей очаровательной дочерью. Продолжать?
Дворжецкий сглотнул. Сердце упало вниз.
- Не продолжать. – Голос показался ему чужим. – Я выплачу тебе эту сумму. Для начала, я могу узнать, с кем говорю?
- Назар Кириенко. Я сводный брат того, кого ты сдал, не моргнув глазом. И я пришел за тем, что причитается нашей семье…
Сигнал подъезжающего автомобиля заставил придавленного свалившимися новостями Мирослава вздрогнуть. Невидящими глазами с чувством надвигающейся беды, куда более масштабной, чем озвученные предъявы, наблюдал он, как «Ниссан Лиаф» медленно въезжает в ворота и останавливается рядом с тремя черными машинами. Да и негде ему больше было припарковаться. И словно контрольный в голову – тотчас же открылась дверь. Стройные девичьи ноги в джинсах и кроссовках на высокой подошве коснулись пыльной земли.
Мирославу хотелось закричать «Беги!», но он застыл, глядя, как Настя выскакивает из машины. Сияющая, солнечная, сметающая все на своем пути очарованием цветущей юности и бьющего через край темперамента. Светлые волосы дочери развивались, пока она вприпрыжку бежала к нему, едва бросив взгляд на непрошенных гостей…
- Папа! Ты только не злись и не расстраивайся… Я сделала это! Посмотри! Мой первый парашютный прыжок!
Она уже рядом. Обнимает ошеломленного Мирослава, счастливо смеется, тычет ему в лицо телефон. На экране крутится запись. Его Настя парит в воздухе, удерживая руки инструктора, высоко над землей…
Ему хочется закричать. Просто взвыть. Потому что он не видит ничего: ни того, как на экране раскрываются парашюты, как счастлива его дочь. Видит лишь приподнятые вверх брови и потемневшие глаза непрошенного гостя. Они устремлены на Настю, и в этом нет ничего хорошего. Земля дрожит под ногами. И вместо того, чтобы тепло улыбнуться и поцеловать дочь, Мирослава кроет яростью. Яростью на себя.