Ангел для Авторитета - стр. 29
Он клялся, что непричастен. Спустя год бравая тогда еще милиция нашла тех, кто жестоко убил Анну. Пусть они все отрицали, обуреваемый горем Мирослав разбираться не стал. Обоих пришили в СИЗО. А потом у них якобы оказалось железное алиби. Но дело было сделано. Силовик сел. Убить его Мирослав не смог: ему ясно дали понять, кого стоит трогать, а кого нет.
Его боль была настолько сильна, что не оставила никаких сил докопаться до правды. Силовик не отсидел и двух лет: такие дела заминали очень быстро. После этого вестей о нем больше не было. Годы шли. У Мирослава росла дочь, и он окружил ее любовью, настолько безмерной, что девочка ни в чем не знала отказа. Он даже не сразу решился привести в дом новую жену – сделал это, лишь убедившись, что Снежана и Настя приняли друг друга. История с Силовиком забылась. Кто ж знал, что она всплывет спустя столько времени!
Выплатить сумму Тору было вполне логично, учитывая вклад Константина в развитие бизнеса в девяностые. Когда улеглись эмоции, Мирослав собрал деньги.
Ослеплённый горем, он недооценил всю глубину самоуправства своих партнеров, которые так некстати пришли ему на помощь.
«Хочешь сделать хорошо – сделай это сам», - всегда повторял себе Дворжецкий. Он не знал, как будет проклинать свое единственное отступление от кредо сегодняшней ночью.
Давно канули в Лету лихие девяностые, когда сам Мирослав, вооруженный ПМ со спиленными номерами, бесстрашно выезжал на стрелки. Сейчас подобным занимались помощники. Мог ли он знать, какую ошибку совершает?
Часы отмеряли время до девяти вечера. В этот раз Снежана сама заботливо наполнила его бокал коньяком, гладила по плечу, уверяя, что все будет хорошо. Даже заказала любимые суши Насти, чтобы встретить ее дома, как полагается – сомнений в том, что Тор скоро привезет девочку, у нее не было.
Звонок от исполнителей все никак не звучал. И когда спустя четверть часа засветился экран смартфона, Мирослав принял звонок. Даже не удосужившись посмотреть, кто звонит.
Снежана ободряюще улыбнулась. А Мирослав услышал ледяной, лишенный эмоций голос Кириенко.
- Вижу, ты так и не понял, что я не собираюсь с тобой играть.
Жестокие слова повисли в воздухе, заставив Мира непонимающе перевести взгляд на жену, а затем на трубку в своей руке.
- Где моя дочь? – собственный голос показался ему чужим и незнакомым.
- Поздно же ты вспомнил про нее. Теперь можешь забыть. Я не прощаю подобных выходок. Я забираю твою дочь себе. Живи теперь с этим и подумай, стоила ли ее свобода твоих грязно присвоенных денег.
- О чем ты говоришь?!