Анатомия письма. Пособие для начинающих писателей и инстароманистов - стр. 10
В дверь позвонили, и я впустила друга.
– Мадмуазель, – радостно закричал он с порога и поднял принесенные с собой пакеты, выше головы. Я схватила дары и побежала на кухню. Там, конечно же, было вино, роллы и пирожные. Наши с ним любимые.
У нас сложилась странная дружба. Может от того, что сами по себе, мы были немного странноваты? Мы познакомились в интернете. Стали дружить виртуально и незаметно наша дружба перешла в режим офлайн. Именно он встретил меня в этом городе, где казалось, меня совершенно никто не может ждать.
Пока Витя накрывал на стол, я принимала ванну, а потом он сушил мне волосы и делал укладку. За распитием вина я должна выглядеть шикарно, пусть и в простой футболке и обычных домашних штанах. Как психолог, я понимала это своё желание казаться ещё лучше, чем была до этого. Казаться чище и ухоженней после отъезда Коли. Как обычная женщина, мне просто нравилось, что в моих волосах копошился очень дорогой стилист. Абсолютно бесплатно. И мне не нужно было перед ним притворяться. С ним, я была собой.
– Я тут это… Рассказать тебе кое-что хотел… – Мы сидели за столом, я с укладкой и вином, а Витька смущенно замолчал и быстро закинул в рот ролл с тунцом. Медленно пожевал, отпил из своего бокала и только тогда посмотрел мне в глаза. Он даже немного покраснел, так что стал похож на малиновую глазурь на пирожных. На его лице отчётливо проступили белёсые брови, которые при обычном расположении духа, были практически не видны. Всё-таки блондины такие смешные, когда краснеют.
– Ну? – я выжидающе смотрела на друга.
– Я тут встретил кое-кого, – он закончил предложение.
– Ну, наконец-то Вить, – я ткнула друга в плечо. – Рада за тебя.
– Не спеши поздравлять. Всё так сложно. – Он расстроенно отставил бокал и закурил. Густой дым вытягивало в приоткрытую форточку, Витька хмурил лоб, и ковырял ногтем клеёнку на столе. – Я не могу понять, когда моя жизнь сложилась как карточный домик. Не могу. – Он наконец-то заговорил на одном ему понятном языке. Витя порой выражался настолько витиевато, что даже я, долбанный врачеватель душ, не могла понять его.
Его ситуация не была ни сложной ни необычной. По крайней мере, для меня. Для меня всегда всё было просто. Настолько просто, что другие люди принимали это за безразличие. Мой друг считал себя неудачником в любви, и очень удачливым в карьере. У него было всё, чего может пожелать себе обычный мужчина с обычными потребностями. Правда, отучить его разбирать свою душу на составляющие и искать драмы там, где её нет, я так и не смогла. Вернее работа над этим, была ещё не окончена. Он нуждался в наших разговорах так же, как я нуждалась в его руках. Мой личный приём терапии состоял в том, что приводя в порядок мои волосы, Витька словно возвращал меня на место. Возвращал меня себе же. А же, с моей стороны получал то же самое. Я слушала его, давала профессиональные советы и никогда не осуждала. Не только потому, что это было бы непрофессионально, а потому, что не имела никакого права судить других людей.