Аналогичный мир. Том третий. Дорога без возврата - стр. 78

Леон и Алик попрощались и убежали, явно не из-за боязни опоздать, а получая удовольствие, даже радость от движения. Жариков негромко рассмеялся им вслед и вошёл в свой кабинет. Через пять минут придёт Чак, надо подготовиться. До чего же жёсток и неуступчив. Рабская покорность, заискивание, приниженность только как маска. А под ней презрение и ненависть. Считается только с силой, презирает всех, кто слабее. Но и это маска, попытка самооправдания собственной жестокости. И только убедившись, что парни могут дать ему отпор, а то и просто сильнее его, изменил к ним отношение. И в то же время явно симпатизирует Андрею, далеко не самому сильному. Неужели из-за того, что Андрей джи? Но и Арчи, и Майкл, и Джо с Джимом, и ещё… Так что это уже личное. Ненавидит Старого Хозяина и его же смертельно боится. Ну, что ж, клин клином вышибают, так? Вот и попробуем сегодня клин. Чак достаточно окреп для решающего действия.

Жариков оглядел приготовленный на маленьком боковом столике инвентарь. Бумага, ручка, пепельница, зажигалка, энциклопедический словарь на английском.

В дверь осторожно постучали.

– Входите, – сказал Жариков по-английски.

Чак вошёл, плотно прикрыв за собой дверь, вежливо улыбнулся.

– Добрый день, сэр.

– Добрый день, Чак. Проходите к столу.

По дороге на своё обычное место Чак покосился на боковой стол и разложенные на нём вещи, но промолчал, ни о чём не спросил. Сел к столу. Напряжён, подобран, как перед прыжком, свежевыбрит, все пуговицы аккуратно застёгнуты, волосы расчёсаны.

– Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, сэр, очень хорошо, сэр.

– Болей больше нет?

– Нет, сэр.

Скорость последнего ответа не понравилась Жарикову.

– Вы ходите в тренажёрный зал? На гимнастику?

– Да, сэр, – и с невольно прорвавшейся хвастливой улыбкой: – У меня всё получается, сэр.

– Всё? – весело переспросил Жариков.

Лицо Чака сразу окаменело, улыбка стала жалкой.

– Рассказывайте, – мягко, но исключая отказ, сказал Жариков.

Чак судорожно вздохнул.

– Я… я не могу больше… – и совсем тихо, обречённым шёпотом: – бить не могу.

Жариков молча ждал. И Чак, зная, что всё равно расскажет, так чего тянуть, стал объяснять.

– Пока это «груша» или мешок, я всё могу. Представлю… человека, и сразу… немеет… как опять… паралич, – Чак опустил голову. – Потом проходит.

Этого Жариков не ждал и даже не предполагал. Он попросту растерялся, а Чак, не заметив этого, продолжал:

– Я… я дважды себя проверил. На руках, и ногами попробовал. И упал. Ноги отказали. Ведь… ведь не было же, ноги мне совсем не болели. А бить ими не могу. Мне… мне не жить теперь. Забьют меня.