Амулет сибирского шамана - стр. 26
В сумке были только мелочи, которые пригодятся в дороге. Малое количество денег и паспорт Ипатьевна заставила Алю спрятать в потайной карман на груди, сама же его и пришила.
Мужик разочарованно бросил сумку на землю и схватил Алю за руку.
– Где деньги? – он сжал руку еще сильнее.
– Нету, – сказала Аля. – Все на билет потратила.
– Врешь! – Он ощупал ее всю, но потайной карман был сделан аккуратно, так что мужик ничего не нашел.
Тогда он сунул руку в обычный карман Алиной куртки и вдруг заорал как резаный, Аля даже отшатнулась. Мужик между тем отскочил, тряся рукой, из которой капала кровь.
– Что у тебя там? – спросил он севшим, испуганным голосом. – Кто это меня укусил?
Тут Аля вспомнила, что та самая коробочка с клыком неизвестного животного лежала у нее именно в этом кармане.
– А это у меня там змея ядовитая, сурукуку называется, – злорадно сказала она. – До крови укусила, как я вижу? При таком укусе долго не живут. Ну жди, через полчаса помрешь.
– Врешь! – Мужик выронил нож и схватился за больную руку. – Здесь такие змеи не водятся!
– Это тут не водятся, а откуда я еду – там еще и не такие водятся. Там места дикие.
Тут вдалеке мелькнули огни приближающегося поезда. Аля торопливо подобрала нож и выбросила его с платформы далеко в кусты. Мужик, жалобно поскуливая, сел на землю, баюкая руку. Кровь по-прежнему капала.
Аля взяла чемодан и отошла от него подальше, проверив в кармане коробочку из меха рыси. Странно, она даже не раскрылась.
Поезд и правда стоял очень мало, она едва успела добежать к своему вагону.
– В десятое купе, – сказала нелюбезная проводница, – слышишь, ребенок орет? Вот, тебе туда.
Из ближнего купе раздавались громкие голоса мужчин, судя по всему, там крепко выпивали. И все перекрикивал детский плач.
– Ну и рейс! – вздохнула проводница, закрывая дверь. – Иди уж, спокойной ночи.
В купе орал ребенок. Маленький, не больше двух лет, мальчишка был весь красный, мать держала его на руках, он вырывался, дрыгал ногами, отмахивался.
Женщина оглянулась на Алю с надеждой, но, увидев, что перед ней совсем молодая девчонка, снова отвернулась. Ребенок икнул, но тут же набрал воздуха и снова заорал, причем лицо его стало уже не красным, а фиолетовым.
– Давно он так? – спросила Аля.
– Часа два уже. Не знаю, что делать, плачет и плачет. Горячий весь… Проводница сказала – с поезда нас снимать будут… – Женщина смахнула набежавшие слезы.
– Положи-ка его! – Аля обтерла руки детской салфеткой, что нашла на столике. – Никто больше не придет?
– Был один мужчина, попросился в другое купе, кто ж такой крик выдержит…