Амулет сибирского шамана - стр. 11
От этих слов комната наполнилась мерцающим, пульсирующим туманом, в ней запахло болотом, увядшими цветами и лунной таинственной ночью…
А потом Аля окончательно заснула и проспала до позднего утра – спокойно, без сновидений.
Утром она, как ни странно, встала свежей и отдохнувшей. Ипатьевна уже ушла по каким-то своим делам. Аля позавтракала хлебом и простоквашей, отправилась в фельдшерский пункт.
Перед дверью ее уже ждал участковый.
– Ты как, в порядке? – спросил он озабоченно.
– В порядке. А что случилось? Еще кто-то утонул?
– Типун тебе на язык…
Шишкин огляделся, понизил голос и проговорил с неуверенностью и удивлением:
– Ты вот вчера говорила, что этот утопленник того…
– Чего «того»? – нетерпеливо переспросила Аля, поскольку Шишкин мрачно замолчал.
– Ну, что он вроде не мертвый был… что он шевелился…
– Да померещилось мне! – отмахнулась Аля. – Роман Филиппович же ясно сказал: он уже несколько часов как умер! Мертвые, сам знаешь, не шевелятся!
– Так-то оно так… – протянул участковый и почесал затылок. – Оно конечно…
– Да что ты мнешься-то, дядя Миша? Случилось что-то?
– Случилось… – вздохнул участковый и снова огляделся. – Только ты, Аля, никому не говори… а то слухи всякие пойдут… а зачем нам всякие слухи? Нам это ни к чему…
– Да что случилось-то?
– Пропал он.
– Пропал? Кто пропал?
– Ну, утопленник этот.
– Что значит пропал?
– Пропал – значит пропал. Я его вчера отвез в Семидворье, в больницу, и передал фельдшеру дежурному. Еще помог его в морг занести. Покойники, они очень тяжелые. А сегодня мне звонят из больницы – нет его, пропал… я и думаю: может, он и правда живой был? Встал ночью и ушел. А иначе как это объяснить?
Участковый еще что-то говорил, но Аля его уже не слушала.
Она снова вспомнила вчерашний вечер, утопленника на берегу реки, страшное трехглазое лицо в кустах…
– Алевтина Васильевна! – Аля очнулась от того, что озабоченная медсестра довольно чувствительно трясла ее за плечо. – Что с вами? Вам нехорошо?
– А, что? – Она покрутила головой, потому что в ушах снова звенели тысячи молоточков.
– Да вы уже пять минут у двери стоите, не шевелитесь! – Света скосила глаза в сторону больного Тарасова, тот смотрел с удивлением и сочувствием.
Больной на другой кровати все так же спал, во всяком случае, даже не пошевелился. Алевтина поняла, что нужно немедленно взять себя в руки и уйти отсюда. Она подумает обо всем потом, дома.
Возможно, тут нет ничего необычного, просто ей кажется от переутомления, что этот человек ей знаком.
– Устала сегодня очень. – Она слабо улыбнулась Тарасову. – Вторые сутки пошли… Пойду уж… – И поскорее закрыла за собой дверь третьей палаты.