Амулет на удачу - стр. 27
– Э-э-э… – только и смогла выдавить я, обречённо поняв, что реферата на двадцать листов формата «А1» о подвидах семейства драконьих мне теперь не избежать.
Я проследила глазами, куда ткнул пальцем преподаватель, и обомлела: была такая злобная тварь – а теперь сжалась в углу около лифта, понуро опустив перепончатые крылышки. Дракончик поднял ну совершенно виноватую зубастую мордочку ко мне и вздохнул: «само раскаяние»! Никак у Мишки подглядел способ.
Месье Дюран, тем временем занес руку, на пальцах которой плясал голубоватый отблеск заклинания. Дракончик жалобно запищал, раззявив зубастенькую пасть. Сложил маленькие лапки, будто молился… И всё это глядя мне в глаза. Дальнейшее случилось внезапно. Не могу я смотреть на то, как большие и сильные обижают маленьких и беззащитных. Даже если это маленькие кровожадные драконы. Не могу – и все. Наверно, потому что меня саму часто обижали большие и сильные
– Не да-а-ам Зуба-а-астика! – я бросилась на руку с заклинанием.
Заряд не погас, как я понадеялась, но и в зверушку не попал. Лопнул в воздухе, обдав меня жаром и запахом чего-то горелого, подбросил к потолку и уронил прямиком в сильные руки профессора Дюрана. В ушах зазвенело.
– Дура, ты в своем уме?! Идиотка недоразвитая!
Я же поняла – сейчас побьет. Первый раз вижу, чтобы наш декан вот так вот совершенно по базарному орал и ругался. И так глазищами своими зло сверкает, что жаркую встречу его мощного кулака и моего любопытного носика не избежать. Я рефлекторно прикрыла самое ценное – мордашку. Ибо общение с Мишкой уже давно меня научило, что синяки на лице самые заметные, сходят слишком медленно, зато очень хорошо развивают воображение одногруппников, преподавателей и соседки. Попробуй объяснить всем и каждому, откуда они у тебя взялись. И чтобы все поверили сразу и без лишних вопросов.
Но битья не последовало. Вместо этого подъезд оглушили ругательства с поминанием демонов Греха, всех сколько-то там штук. Меня же потащили в Дюрановские апартаменты на руках, прижимая к твердой тёплой грудной клетке, в которой оглушительно колотилось сбившееся с ритма сердце. Краем глаза я успела заметить, как нечто маленькое и светло-серое тоже скользнуло в прикрывавшуюся дверь. Всё дальнейшее прошло мимо сознания. В какой-то момент я поняла, что больше не нахожусь в сильных объятиях, а полулежу на мягком диване, и чьи-то руки – Дюрановские, скорее всего – протирают царапины терпко пахнущим травами лосьоном.
Я попыталась было привстать. Это же самоубийство натуральное, вот так разлечься в изодранной майке перед самим деканом да ещё в его квартире! Но была остановлена коротким рыком: