Американ Босс - стр. 17

— Я бы тоже себе такие приобрел.

Я жду, что он отвернётся, но он, чёрт возьми, упрямо продолжает глазеть на мой рот. 

— Включи кондиционер, — говорю пересохшими губами. Серьёзно, это вечернее московское солнце жарит похлеще кипрского. — Или фреон экономишь, жмотина?

— Работает на полную, Бэмби. 

Ох, да хватит уже на меня пялиться! Вытянув руку, я выкручиваю ручку громкости до упора, так что от криков Кобейна «Изнасилуй меня» (Песня Rape me — прим. автора) закладывает уши не только у меня, но и у всего Кутузовского. Срабатывает. Кэп смотрит на дорогу, а я снова могу дышать.

И ведь ещё, чёрт возьми, ужин не наступил.

8. 8

Ника

— Ты бизнес-ланчи, что ли, с перловкой и салом в офисе у себя организуй, Максим, — ворчливо говорит дядя Игорь, глядя, как мы с Кэпом, лучась фальшивым дружелюбием, поднимаемся по мраморным ступеням его дворца. — А то тётя твоя младшая сохнет с каждым днём.

И что за мания у старшего поколения обязательно раскормить младшее до состояния колобков? Нормальная я и ничуть не тощая. Но вступать в словесные дебаты с грозным маминым мужем всё же не решаюсь. Не по себе как-то.

— Буду вытаскивать с собой на обеды из трёх блюд, дед, — весело откликается Максим и, поравнявшись с ним, крепко сжимает в своих медвежьих объятиях. 

Заметив маму, появившуюся на пороге, я с облегчением выдыхаю и с разбегу падаю в пахнущие уютом объятия. В её руках я всегда чувствую себя спокойнее, а после будоражащей поездки с Кэпом мне просто необходима инъекция эмоционального транквилизатора. 

— Соскучилась по тебе, Никуш, — мама ласково гладит меня по волосам и быстро целует в щёку. — Может, недельку у нас с Игорем поживешь? Он тебя до работы подвозить сможет.

Одна мысль о нескольких часах, проведённых в машине с маминым мужем и его адским характером, заставляет меня бешено крутить головой. 

— Не могу, мамуль. Спатифиллумы твои любимые только зацвели. Боюсь, завянут.

— Это внук мой Максим, Люба, — объявляет раскатистый голос главы дома. — А это бабуля твоя новая, Любовь Ивлеева. Прошу уважать и жаловать.

— Здравствуй, Максим, — с улыбкой отвечает мама и слегка розовеет, когда тот вручает ей букет, который предусмотрительно купил по дороге. 

— Очень приятно познакомится, Люба, — услужливо урчит грейпфрутовый баритон. — Прошу прощения, что раньше не заехал.

Мужчины проходят в дом, а мама быстро ныряет носом в разноцветный ворох лепестков и, наклонившись ко мне, заговорщицки шепчет:

— А Максим-то огонь, Никуш. Горячий. 

Ох, даже мама пала жертвой протеинового бургера.

Я провожаю глазами удаляющуюся супергеройскую задницу и твёрдо заявляю.