Американ Босс - стр. 10
Несколько секунд мой, теперь уже не сомневаюсь, бывший шеф ошарашенно глазеет на меня, хлопая выдающимися ресницами, после чего его челюсть расплывается в сияющем оскале.
— Предложил бы распить тебе этот вискарь, Бэмби, вот только с сотрудниками не пью. Хотя твой грязный рот с удовольствием бы им продезинфицировал.
Уф-ф. То есть он меня пока не уволил, и мне не придётся лекцию о своей нерадивости от мамы выслушивать? Так, стоп. Чего-о-о?
— Ты это о чём, Максим Гасович? — я делаю шаг вперёд и нарочно наступаю на его кроссовку. — Чего ты там дезинфицировать собрался?
Его глаза, прищурившись, оглядывают моё лицо, а от аромата грейпфрута во рту собирается слюна. Надо будет в «Азбуку Вкуса» по пути домой заскочить обязательно.
Ко мне вдруг приходит осознание, что мы стоим слишком близко, поэтому я выдёргиваю каблук из его ноги и начинаю пятиться назад. Едва делаю шаг, огромная ручища ловит меня за талию, а лицо обдувают хриплые грейпфрутовые вибрации:
— У тебя линзы?
Меня парализует от этого беспардонного жеста, а рот сам раскрывается, чтобы сказать:
— Какие, на фиг, линзы. Всё натуральное, — после чего зелёные глаза захватчика, как по команде, соскальзывают к моей груди. Ох ты ж, кобелюга.
— Руки убери, Максим Гасович, — рычу ему в лицо. — А то отпинаю тебя по чекушке.
— Ты так старательно ублажала мою ширинку и теперь точно имеешь представление о том, что Макс-Джуниор размером с полноценный литр, — усмехается ублюдок, но руку всё же опускает. — Домой ехать не пора? Тебе на работу вставать рано, а шеф у тебя, говорят, злюка и терпеть не может, когда опаздывают.
— Спасибо за заботу, Максим Гасович, — я сахарно улыбаюсь ему во все тридцать два зуба. — Но насчёт моего шефа вы, кажется, ошиблись. Он таким мне… м-м-м… мягкотелым няшей показался.
Ох, Ники. Вечно твой длинный язык вперёд мозгов прёт. У красавчика даже челюсть скрипнула как дверь несмазанная. Прощай, стажировка, здравствуй родительский вынос мозга. Давно подозреваю у себя лёгкую форму копролалии (непреодолимое импульсивное влечение к циничной и нецензурной брани безо всякого повода — прим. автора), но рядом с этим парнем она чрезмерно усугубляется.
— Мягкотелым няшей? — вкрадчиво переспрашивает Максим Гасович и, склонив голову на бок, делает ко мне шаг.
Вообще, на няшу он не похож даже отдалённо. Тёмные бровь нахмурены, челюсть ходит ходуном, а на бицепсах вены вздулись. Ничего так, кстати, бицепсы. Тьфу, Ника, не о том ты думаешь. Похоже, этот русско-американский кекс свой альфа-статус собирается отстаивать. И что я смогу сделать, если он меня к себе на плечо закинет и в свою волчью нору утащит, кроме как съездить по его разбухшей Кока-коле?