Амазонка - стр. 25
Латория подо мной не двигается, не шевелится и дышит, по-моему, тоже через раз. Сама хотела близости, а в итоге изображает из себя бревно, без тени настоящего желания. Я шумно потянул носом, вдыхая её запах, в нём я не почувствовал возбуждения, только примесь страха. Страха? Почему страха, она же сама меня подначивала приступить к делу.
– Ты меня боишься? – спросил я Латорию, приподнявшись на локтях и взглянув в зелёную равнину её глаз.
– Нет, – ответила она, избегая смотреть мне прямо в глаза.
– Твой запах говорит совершенно другое.
– Ты ошибаешься, я тебя не боюсь.
– Ты по-прежнему хочешь… как там у вас говорят «приступить к продолжению рода»?
– Да, – уверено, не секунды не сомневаясь в ответе, подтвердила Латория.
– Хорошо, – согласился я, ничего не понимая в происходящем.
Я развёл в стороны её ноги своим коленом, она безропотно подчинилась.
У меня раньше не было опыта секса с «бревном», женщины всегда активно участвовали в процессе, они источали явственный запах возбуждения, исходили соком, как самый сочный арбуз. А тут что? Лежит, как положили, и ждёт, не чувствуя ни капли желания. Я себя насильником начинаю ощущать, хотя, собираюсь это делать с её добровольного согласия.
Вот Аид! Я поздно понял, что девчонка оказалась девственницей, решив поначалу, что она такая узкая из-за своего маленького размера. Но после, излив в её лоно семя и отстранившись, я заметил кровавое пятно, красноречиво говорившее о только что произошедшем.
Вот я дурак! Мог бы догадаться сразу, по её странному поведению, но так хотел наполнить свой магический резерв, вот и закрывал глаза на многие нестыковки в её поведении. И что в итоге? Я кончил сразу, как только сумел пробиться в её тесное лоно, и мой резерв, так и остался пуст. А она молча выносила эту пытку, я слышал, что для женщин первый раз всегда проходит болезненно, тем более, для такой маленькой и хрупкой, как Латория.
– Почему ты мне не сказала? – спросил я девушку, полный негодования на себя и на неё, строго смотря в её лицо, на котором не было ни одной мокрой дорожки или хрустальной слезинки.
– О чём я должна была предупреждать? – спросила девушка, прикрыв своё прекрасное тело простынёй.
– О том, что ты раньше никогда не знала мужчины.
– Об этом следовало говорить? – удивлённо спросила она, впервые посмотрев прямо мне в глаза.
– Да, о таких вещах принято предупреждать.
– Я не знала и не думала, что это так важно, – пожала плечами она.
– Тебе было больно?
– Это тебе тоже важно? – приподняла голову Латория.
– Да, – коротко ответил я.
– Было больно, – так же коротко ответила она.