Амаркорд смерти - стр. 14
– Иди уже!
Перси со всей силы толкнул Грэма в спину. Едва не запнувшись, звеня цепями, сковывающими ноги и руки, Сайлент пошел к выходу.
– Что касается тебя, малыш Перси, то наш с тобой поцелуй я не забуду никогда! Он был таким же прекрасным и свежим как утренняя роса. Одно из самых ярких воспоминаний в моей жизни… Надеюсь, и ты будешь помнить его вечно, друг. Сладкий нежный поцелуй двух мужчин. Надзиратель и заключенный! Великолепно! Куда там недотепе Шекспиру с его «Ромео и Джульеттой».
– Как же ты меня достал, урод поганый, – прошипел Даг.
Надзиратели спустили смертника по ступеням, провели через несколько дверей и коридоров, пока наконец не передали в руки маршалам. Людям, которые должны будут доставить убийцу к месту проведения казни.
Последнее, что запомнил Барри Пеппер, перед тем как Грэм Сайлент исчез из его жизни, это назойливую мелодию, которую он ненавязчиво насвистывал.
С тех самых пор эта мелодия прочно засела в его голове.
***
Сара Пэйн скоропостижно покидала отель Глум-Сити Плаза в сопровождении нескольких охранников. Женщину окружали журналисты, суя в лицо микрофоны и видеокамеры. Перед ней оказался настоящий живой коридор, как только она вышла из здания.
Но пока все внимание прессы было сфокусировано на самой Саре, никто не заметил Уильяма. Помощник доктора Пэйн стоял рядом с человеком, который на пресс-конференции предстал перед всеми в образе инвалида. Правда, сейчас этот мужчина выглядел довольно здоровым, а учитывая какой плотный конверт ему передавал Уильям, то и счастливым.
– Вот хитрый мерзавец, – шепотом сказала Сара, садясь в машину.
***
В одной руке Кара держала хрупкую ладонь отца, в которой едва теплилась жизнь, в другой – буклет, оставленный доктором Моралесом.
Гидеон Хилл, подключенный к целой куче аппаратов, лежал на больничной кровати. Совершенно облысевший, худой, с бледной кожей. Кара не могла смотреть на отца без слез. Последней каплей, подорвавшей здоровье Гидеона, стали нападки Грэма Сайлента. Кара тысячу раз пожалела, что взялась за расследование убийств этого ублюдка.
В детстве она смотрела на отца – бравого копа, который посадил за решетку многих уродов, и искренне восхищалась им. В подростковом возрасте девочка решила пойти по его стопам: тоже стать полицейским. Ловить преступников, нести в этот мир добро. Она никогда не понимала, почему отец так яростно отговаривал ее. Лишь спустя годы, когда Кара погрязла в трудовых буднях, заработала себе профессиональный алкоголизм и депрессию, до нее наконец-то дошло желание Гидеона оградить дочь от службы в полиции. Жаль, было поздно.