Алый пион для Офелии - стр. 14
– Подашь полотенце? – внезапно попросил Гамлет.
– А сам не справишься?
– Легко! Но учти, я как оголённый провод…
– Что? То есть… ты… – и, зардев Офелия, охваченная небывалым прежде смущением, попятилась.
Гамлет язвительно усмехнулся, расправляя плечи и поднимаясь над водой почти по пояс. На его груди, в лучах заходящего солнца, блестели маленькие капельки влаги, подобно жемчужинам неправильной формы, стекавшие с кончиков волос. Офелия, затаив дыхание, с трудом сглотнула. Взгляд против воли скользил по фиолетово-багряным венам, что как прожилки мрамора испещряли бледную, не тронутую загаром кожу, и скоплению тренированных мышц. Но при виде чайно-розовых ореолов и пары тёмных бусинок-сосков, один из которых пронзало серебряное украшение в виде колечка, а над другим виднелась надпись староанглийским шрифтом на латыни, ни разу не целованная Офелия вовсе утратила самообладание, разволновалась и, уступив панике вожжи, схватила с помоста полотенце, бездумно бросив его на голову блондина прямо в воду.
– Ты что творишь?! – воскликнул он, выбросив вверх руку, чтобы уберечь от намокания хотя бы часть махровой ткани. – Я же пошутил!
По позвоночнику Офелии, ставшим прямым как жердь, прокатилась волна неприятного жара. На миловидном лице отразилось нечто сложное, многоликое. Не ясно было собирается девица разрыдаться или гневно закричать.
– Дурные у тебя шутки, – в итоге оскорблённо фыркнула она и, сделав над собой усилие, немедленно засеменила к вилле.
– Как и твой характер! – крикнул ей вслед Гамлет. – Заканчивай строить из себя бедную сиротку. Я знаю таких как ты! Насквозь вижу…
– Тогда советую купить очки и зрение проверить, идиот! – не оборачиваясь ответила Офелия, сталкиваясь на террасе с Клайвом, который вышел на улицу с чашкой чая и увесистой книгой подмышкой.
– Что стряслось? – спросил он, глядя в пылающее возмущением лицо.
– Он невыносим, и я не справлюсь. Простите, – категорично заявила Офелия, фурией влетая в дом.
Глава 5
Негодование и обида охватили Офелию подобно яркому пламени, опасно вспыхнувшему в безветренный день. Она заметалась по спальне, словно бабочка, пойманная под стеклянный колпак. Каждое движение: будь то наклон головы, нервное потирание рук или горячее дыхание, срывающееся с губ мычанием, являло собой отражение неразрешённых чувств. Стыдливое смущение вилось змеиным клубком в животе, а путанные мысли, точно приговорённые к забвенью звёзды, беспорядочно вспыхивали в голове, срывались и гасли на дне сознания, где возбуждение сменялось полной растерянностью.