Алый флаг Аквилонии. Железные люди - стр. 18

Но повернуть на обратный курс «Азии» было уже не суждено. Примерно в радиусе мили море вокруг линкора вдруг озарилось ярчайшей вспышкой, и вслед за тем оно стало стремительно проваливаться куда-то вниз, одновременно раздаваясь во все стороны ревущими пенными потоками. Исполинская волна, по сравнению с которой пресловутый девятый вал выглядит мелкой рябью, подхватила несчастный корабль и с размаху швырнула на неожиданно близкий берег, поросший густым лесом. Раздался страшный грохот и треск ломающегося корпуса – и в этих звуках утонули предсмертные крики искалеченных моряков и отчаянные молитвы выживших. Водяная подушка смягчила удар, а стволы деревьев, между которыми застрял разбитый корпус линкора, не дали воде унести его обратно в море. Для стороннего наблюдателя картина была бы фантасмагорической – накренившийся корабль лежал на склоне холма на высоте пятидесяти метров над уровнем моря, в полумиле от береговой черты.

2 июня 3-го года Миссии. Воскресенье. Утро. Берег острова Тинос.

Когда начался шторм, его высокоблагородие капитан первого ранга Никифор Васильевич Толбузин привязал себя линем к ограждению шканцев, и лишь поэтому в момент катастрофы не вылетел за борт, хотя и сильно приложился об это самое ограждение головой. Последнее, что он помнил из прошлой жизни – стремительно смыкающийся над головой в ласковой голубизне серый круг неба былого мира и ощущение палубы, проваливающейся под ногами в тартарары. Открыв глаза, он увидел над головой все то же безмятежное голубое небо. «Так вот ты какой, рай!» – подумал он в тот момент. Впрочем, когда ему удалось поднять гудящую голову и оглядеться, то выяснилось, что все остальное на райские кущи совершенно не тянет. Палуба корабля была перекошена на левый борт и завалена обломками – впрочем, не настолько, чтобы по ней нельзя было ходить. Фок-мачта рухнула за борт и, запутавшись в такелаже, застряла в вершинах окружающих сосен. Грот-мачта была обломлена на уровне грот-марса-реи[9], и теперь обломки рангоута вместе с взятыми на рифы парусами бессильно висели на такелаже или загромождали собой палубу внизу.

Капитану первого ранга показалось, что на марсе грот-мачты кто-то шевелится. Точно – марсовый: как и командир, тот привязался к мачте линем, и потому уцелел. С трудом опираясь на дрожащие руки, командир линкора поднялся на ноги и огляделся. Более никого. Даже рулевого нет за штурвалом, хотя он должен был привязаться к мачте. Всю остальную палубную и парусную команду взяло к себе беспощадное море. Должно быть, в тот момент, когда исполинская волна бросила линкор на берег, люди с его палубы улетали за борт будто тряпичные куклы.