Размер шрифта
-
+
Алтай. XXI век. Поэзия - стр. 7
или, может, пчела, полуслепо ползёт по стене.
Или чудится мне?
Или сам я случайно опять зашагнул в измеренье,
где она, как была, и герань, как была, на окне
(старомодный цветок, неказистое, в общем, растенье,
а поди ж ты – и я привязался к нему, как к родне).
Или чудится мне?
И она говорит: уморилась, прилягу немного.
Я её тормошу: не ложись, не проснёшься во сне.
И, пробив потолок, упадает из неба дорога,
и с глазами закрытыми мама уходит по ней.
Или чудится мне?
3
Я люблю эту странную область,
этот мир полуснов, полугрёз,
где на всём ещё светится отблеск
твоей жизни – улыбок и слёз.
Мне иной не осталось отрады:
мне заказаны встречи вовне.
Возле крашеной синей ограды
пресекается голос во мне.
Хорошо здесь. Никто нас не слышит.
Я с тобой говорю полувслух.
Отблеск твой мою память колышет,
реет близко невидимый дух.
Сосны тихим баюкают шумом.
Льётся пения тонкая нить.
Нет конца моим грёзам и думам,
нет желанья из них выходить.
Родная речь
Люблю неправильную речь!
Люблю за-ради слова
грамматикою пренебречь
и, как ни странно, смысл сберечь,
а смысл – всему основа.
Меня всегда кидали в сон
доклады по бумаге,
где синтаксис был соблюдён,
да не было отваги.
Я насмотрелся важных дур
и дураков учёных
среди придаточных фигур
и сложноподчинённых.
Другое дело – на току,
на пашне,
в электричке!
Где сердце вложено в строку
и нету обезлички.
Академических опор
лишённое,
невольно
в такой выводит разговор,
что больно, если больно.
Не в бровь, а в глаз разит,
сиречь
в живую сердцевину.
Сбивает спесь родная речь
и выпрямляет спину.
«Всё не повыведется мода…»
Всё не повыведется мода,
идущая издалека,
простого парня из народа
рядить в одежду простака.
Мол, не хватает опояски
да своевольного словца.
А он – простак в начале сказки.
Прочтите сказку до конца!
«Не тешь меня забавами…»
Не тешь меня забавами.
Зажги в избе огонь.
За дальними заставами
зовёт меня мой конь.
Мы с ним разделим поровну
недолгий век земной.
Два ворона – по ворону.
Две раны – по одной.
Два ворона – по ворону:
над гривой и плечом.
Два ворога – по ворогу:
копытом и мечом.
На свет твой из-за ставенки
прощально оглянусь.
За дальними заставами
с травы не поднимусь.
Лежат дружины русые,
приняв неравный бой.
Но имя твоё русское
останется с тобой!
Крыльцо
И вот я вышел на крыльцо,
доверчив, весел, молод.
Дохнуло холодом в лицо,
и я пошёл сквозь холод.
Привстал на цыпочки мой дом —
я дольше видеть мог
окно,
потом карниз,
потом
над крышею дымок.
Я шёл, и холод мне сводил
открытое лицо.
Когда терпеть не стало сил,
мне вспомнилось крыльцо.
И обернулся я тогда
в надежде и тоске
туда, где дом, – туда, туда,
где дом мой вдалеке.
Страница 7