Размер шрифта
-
+
Алтай. XXI век. Поэзия - стр. 11
А выгляни – город заполнен весенней водой
По самое горло, по самое синее море.
«Терять – как стареть, как стараться успеть…»
Терять – как стареть, как стараться успеть
Запомнить, опомниться или заплакать.
На рёбрах душа повисает, как плеть,
Себя сторонясь, как недоброго знака.
От фраз откровенных уныло бегу —
Печальная речь уязвимей, чем совесть.
Молчание – кровь из обветренных губ —
По капле теряет свою невесомость.
Дыханьем неровным пускаюсь в напасть
Казаться восторженнее и счастливей…
Остаться собой – всё равно что пропасть,
Что выйти под этот распахнутый ливень.
«Лёгким, безумным, оранжевым…»
Лёгким, безумным, оранжевым
Сбудься, случайная жизнь!
Шарик воздушный, не спрашивай,
Стой на мосту и держись
За осторожную ниточку
В небе, контрастном до слёз.
Ах, человечишко, выскочка,
Что же ты миру принёс?
Что там за бред про служение?
Что там за рок огневой?
Может, ты лишь приложение
К шарику над головой.
…А по мосту по бетонному
Слепо, предсмертно, как страх,
Едет в тебя многотонная
Гибель на всех скоростях.
И за секунду до окрика
Вздрогнув, как будто живой,
Шар понесёт тебя в облако,
Вверх, над твоей головой…
«Мама поцеловала, отвела в детский садик…»
Мама поцеловала, отвела в детский садик:
играй с другими!
А эти другие растеряны, как и ты.
И воспитатель не так моё
произносит имя
режущим звуком с вышколенной высоты.
Мама, не вижу лица твоего овала,
но, как луна, оно высветится ввечеру.
Мама, щека, куда ты поцеловала,
меньше горит на ветру.
Бог целовал, с рук отпуская:
живи с другими!
(Шумно и душно в детском его саду.)
Он обещал: «Как день за своротком сгинет,
Так я за тобой приду».
Долго гляжу в окно, в его цвет чернильный.
Ты там смотри не забудь меня насовсем!
Твой поцелуй горит на щеке так сильно.
Я не пойму зачем…
«Как долго мы болеем, точно снег…»
Как долго мы болеем, точно снег
Летит вовнутрь, не замечая кожи.
И на углях пугливой нашей дрожи
Он тает в нас и каплет из-под век.
И мы зовём, разинув в небо рты,
Кого-то, чтобы жить бесповоротней.
И в нас ещё так много пустоты.
И снег в неё летит, как в подворотню.
«Медленные ночи расставаний…»
Медленные ночи расставаний.
Чёрные от света фонари.
Я больна тенями и словами,
Точно плод с распадом изнутри.
Косточка, подточенная смертью,
В мякоти, как точка на мольберте,
Ты – начало, как там ни крути.
Там, где кожура твоя пробита,
Точно дверца первая открыта
К музыке из омута в груди…
Косточка ли, пуля или слово…
Если Богом в лоб не поцелован —
Всё ещё возможно – оживи.
А потом, прожжённый этой метой,
Ты прикован, ты припаян к свету
Берега, рождения, любви…
«Что за блажь такая – ворваться в грудь…»
Страница 11