Алтарь Святовита - стр. 48
– Сразу видно, что к Гробу Господа ты и близко не подходил. В Иерусалиме не считается зазорным пользоваться услугами менял.
Ливонский рыцарь хотел было ответить, но время и так поджимало, а посему просто махнул рукой.
– С меня хватит! Пусть решает епископ. Если потребуется, менялу вызовут в суд.
Воинот, Павел и Энгельберт поскакали к Герману, оставляя позади себя стражников и казначея. Видоки топали следом, надеясь на правоту хозяина судна, который в случае выигрыша дела как минимум выставит пиво, ну а в случае его проигрыша они смогут поведать приятелям о своем приключении. При любом раскладе свидетели оставались в прибытке. Едва процессия поднялась на холм и скрылась из вида, как к пристани подбежал запыхавшийся, с мокрым от пота пятном на груди мужчина, лет тридцати пяти. Он отдышался и, подойдя к сходням, с трудом переставляя ноги, спросил:
– Корабль из Самолвы?
– Да, ― ответил Снорри.
– Мне срочно надо переговорить со Снорри Стурлассоном или бароном Берлихингером. Я ратман Дерпта, Шульц.
Помощника судьи привели в рубку, усадили, дали напиться, после чего он поведал историю, которая расставила все на свои места. Игорь Васильевич томился в застенках монастыря, мерзавец-казначей, явно заинтересованный запутать следствие, ― на свободе, а Воинот как минимум под подозрением. Отдавая должное Шульцу, он сразу сказал, что купец пострадал из-за его невнимательности, отчего уважения к ратману прибавилось.
– Ты сам, непосредственно варишься в этой кухне, должен знать, как решаются подобные дела. Что в таких случаях делают? ― спросил я у ратмана.
– Да ничего сделать нельзя. Арест купца это предлог, для каких-то других, более высоких целей. Я же видел, как Герман поначалу отнесся к моему рассказу, а как только Игорь Васильевич ляпнул, что прибыл на корабле из Самолвы, то сразу переменил свое отношение. Мне кажется, епископ даже обрадовался.
– Понятно. А что делают, дабы освободить из-под стражи до суда? Залог там внести, либо поручительство написать?
– В принципе, ― ратман уставился на бочонок с сухим вином, снабженный краником, выпить ему больше не предлагали, и продолжил свою мысль на сухое горло: ― Можно внести двойную сумму от спорных денег, при условии, что уважаемое лицо приютит арестованного у себя, но против воли епископа никто не пойдет.
– А как же презумпция невиновности?
– Это только для знати, купец, если он не член гильдии, практически бесправен. Тут не Рим, даже не Ливония, ― это Дерптское епископство. Все, что можно, я сделаю. Нужно только серебро для судьи, гривны две, не более.