Размер шрифта
-
+

Алое восстание - стр. 11

– Вы, смелые первопроходцы Марса, сильнейшие представители человечества, жертвуете собой ради прогресса, прокладываете дорогу в будущее. Ваша кровь, ваши жизни – плата за бессмертие человеческой расы, которая наконец вырвалась за пределы родной планеты. Вы проникаете в глубины, недоступные нам, страдаете для того, чтобы не страдали другие. Я восхищаюсь вами, я люблю вас! Гелий-3, который вы добываете, – это источник жизненной энергии для процесса терраформирования. Уже скоро на Красной планете появится воздух и плодородная почва. Поверхность Марса станет пригодной для обитания, и тогда мы, слабые цвета, присоединимся к вам, отважным пионерам, и вознесем вас на ту высоту, которую вы заслужили своим героическим трудом, под небом, которое создано вами, на земле, пропитанной вашим потом и кровью! Всегда помните: послушание – главная добродетель. Уважение к старшим, готовность к жертвам, подчинение иерархии…

Вхожу в дом. На кухне никого, но из спальни доносится голос жены.

– Стой, где стоишь! – кричит она через дверь. – Не вздумай сюда заглядывать!

– Ладно. – Я останавливаюсь и жду.

Появляется через минуту, смущенная и раскрасневшаяся. Провожу рукой по ее волосам, покрытым пылью и паутиной. Прибежала прямо из ткацкой, где производят биошелк.

– Даже в душ не сходила, – усмехаюсь я.

– Некогда было, пришлось выскочить, взять кое-что.

– И что тебе понадобилось?

– Не забывай, ты не для того женился, чтобы я тебе все рассказывала, – улыбается она. – В ту комнату не ходи.

Делаю выпад к двери. Эо загораживает путь и сдвигает мне головную повязку на глаза. Лбом упирается в грудь. Я со смехом поправляю повязку, беру жену за плечи и заглядываю ей в глаза.

– А то что? – шутливо поднимаю бровь.

Эо лишь молча улыбается, наклонив голову, – и я сдаюсь. Я могу не моргнув нырнуть в адскую горящую пропасть, но знаю, когда нужно остановиться.

– Хороший мальчик, – говорит она, вставая на цыпочки и целуя меня в нос, – послушный. – Морщится, принюхивается и наконец замечает мою обожженную руку.

Она не слишком нянчится со мной, но и не ругает, почти ничего не говорит, разве что «потерпи, любимый» с легкой тревогой в голосе. Вынимает из раны оплавленные кусочки пластика и делает перевязку из паутинного шелка с антибиотиками и нейронуклеинами.

– Где ты все это достала? – удивляюсь я.

– Я не читаю тебе нотаций, а ты не задавай вопросов, – фыркает Эо, подставляя губы для поцелуя. Я играю обручальной лентой у нее на пальце, сплетенной из моих волос и шелка. – У меня для тебя сюрприз.

– У меня тоже, – улыбаюсь я, думая о лаврах. Снимаю головную повязку и надеваю ей на голову как алую корону. Эо морщит нос от запаха пота.

Страница 11