Алмазы Таимбы - стр. 20
– Опасно. Можно на корягу наткнуться, лодку потерять хочешь? – дождавшись отрицательного движения головы, она подтянула ружьё поближе. – Доставай свой спальник и сразу залезай. Я подежурю пока.
И не подумав спорить, Иван с трудом распрямился.
Мясо, запаковав в плотный пакет, Тоня опустила в воду. Заметив вопросительный взгляд Поддубного, прокомментировала: «В холодной воде не испортится».
– А что, ужинать не будем?
Тоня отозвалась, поправляя молнию спального мешка:
– Если невтерпёж, там, в сумке, возьми чего-нибудь. Хлеба с колбасой. Я не хочу.
После купания в ледяной воде есть хотелось, будто неделю голодом морили, и Поддубный думал недолго. Отломив здоровенный кусок хлеба и откромсав колбасы, уже жуя, залез в уютное нутро спальника. Поёрзав, устроился поудобней. Небо, большей частью затянутое тучами, ощутимо тяжёлое, недружелюбно придавливало кроны деревьев, словно хулиган, прижимающий коленом побитого им младшеклассника. Ветерок, шелестя, гулял в траве. Иван закрыл глаза.
Ещё в сумерках, услышав шуршание и почуяв запах дыма, он проснулся. На удивление, ночь прошла спокойно. Никто его не тормошил, пробудился сам от знакомых звуков. По соседству кто-то шумел целлофановым пакетом. Не открывая глаз, он втянул ноздрями приятный запах: «Ага, шашлычок!» Улыбнувшись, приподнялся на локте, с недоумением разглядывая зажатый в кулаке хлеб с колбасой, облепленный муравьями. Похоже, он уснул, не доев. Сдунув насекомых, запихал бутерброд в рот.
Ветер озорно трепал дымные потёки, поднимающиеся от углей догорающего костра. По его краям Тоня уложила два брёвнышка, и между ними над жаром шипели крупные куски мяса, проткнутые заострёнными прутьями.
– Вставай уже, завтрак готов.
Иван поспешил подняться. Быстро умывшись и сбегав в лес, для чего пришлось вскарабкаться на отвесный берег, присел напротив Тони. Как же умопомрачительно пахло! Чуть ли не урча от голода, Иван свирепым волком впился в кусок мяса. О своих вчерашних сомнениях по поводу лосиной туши он даже и не вспомнил. Уж на что, на что, а на аппетит в тайге жаловаться не приходится. В этом он убедился давно, ещё во время тунгусского похода на плоту.
Завтракали спешно. Не совсем понятно почему, но оба торопились. Наверное, эта неожиданная задержка, нарушившая планы, невольно подгоняла обоих. Перед отъездом Тоня срубила молодую берёзку. Обрубив ветки, кинула двухметровый шест в лодку:
– Пригодится.
Таимба мелела с каждой сотней преодолённых метров. Нависавшие с обоих берегов ветки тальника постепенно сузили проход метров до четырёх. Лодка двигалась на самых малых оборотах. Тоня, выгнавшая Ивана с кормы, иногда глушила мотор, поднимая сапог над транцем, и тогда Иван брался за шест. Илистое дно легко пропускало его на полметра, а уже потом конец палки упирался во что-то твёрдое.