Алмазный век - стр. 5
Они обменялись рукопожатиями, затем банкир сложил руки на груди и оперся о край стола. В этой позе он слушал, что Бад ему врет, время от времени кивая, будто усматривает в словах некий глубокий смысл. Бад понимал, что разыгрывается спектакль, и потому психовал, но он слышал, что индусы свихнуты на вежливом обращении с клиентами.
Внезапно банкир оборвал Бада на полуслове и поднял на него просветлевший взгляд.
– Вы хотите открыть кредитную линию? – произнес он с радостным изумлением, которое только напускным и могло быть.
– Типа того, – ответил Бад, жалея, что не смог выразить так красиво.
Банкир вытащил из нагрудного кармана сложенный втрое листок.
– Тогда вам стоит ознакомиться с этим буклетом, – сказал он, затем обратился к буклету на незнакомом языке.
Как только Бад взял листок, на чистой странице возник цветной анимированный логотип и заиграла музыка. Логотип изображал павлина. Под ним возник мужик, похожий на банкира как две капли воды, – то ли индус, то ли араб.
– Парсы счастливы приветствовать вас в банке «Павлин», – сказал он.
– Кто такие парсы? – спросил Бад у банкира.
Тот только прикрыл веки и указал бородкой на листок, который слышал вопрос и уже начал объяснение. Лучше бы он не спрашивал, потому что мужик стал распинаться про этих парсов, которые, видимо, страшно боятся, что их спутают с индусами, пакистанцами или арабами, хотя, разумеется, они высоко ценят и чтут эти замечательные этнические группы. Как ни старался Бад отключиться, он помимо воли впитывал уйму сведений про парсов, их чудацкую веру, их странную непоседливость, даже про долбаную кухню, с вида совершенно отвратную, но все равно слюнки текут. Наконец буклет вернулся к делу, то есть к кредитной линии.
Все это Бад слышал не первый раз. Старая песня: если банк решает заключить договор, клиенту на месте вшивают кредитную карту. Эти ребята имплантируют ее в подвздошную кость, другие – в височную; не суть, лишь бы была большая и близко подходила к коже. В кость, потому что карта работает на радиосигналах и нуждается в приемной антенне. Дальше ты идешь в магазин и просто говоришь, чего тебе надо, а банк «Павлин», хозяин и карта разбираются между собой.
У разных банков – разные проценты, минимальные ежемесячные взносы и тому подобная дребедень, но Бада это не колыхало. Его колыхало, что будет, если он не сможет вернуть долг, и, послушав для вида всю эту тягомотину, он с притворным безразличием, словно между делом, спросил про взимание недоимок. Банкир глядел в окно, прикидываясь, будто не слышит.
Заиграл джаз, появилась картинка: дамы и господа всех цветов и оттенков, совсем не похожие на опустившихся должников, сидят за столом и собирают какую-то блестящую белиберду. Делали они это с явным удовольствием, попивая чай и весело переговариваясь. Чай насторожил Бада, который при всей своей дремучести отлично знал, как охмуряют его брата. Слишком много чая они пьют.