Алмазное сердце - стр. 28
– Дать вам сердечных капель? – предложила я, подумав, что, если один раз напутала, могу сделать это снова и напоить трещетку снотворным. Или слабительным.
Но, к моему сожалению, от лекарств она отказалась.
Еще не успело стемнеть, как мы въехали в какой-то городок. Остановились у небольшого трактира. Раненый – слуга называл его «дэй Джед» – велел сгрузить багаж и снял тут комнату, сказав, что дальше с нами не поедет. И опять зло на меня посмотрел. Но аппетит мне это не испортило, и пока дожидались представителей от законников, я заняла столик в углу зала, заказала себе суп со спаржей и успела съесть его до того, как рядом уселась дэйна Беатрис. Женщина потребовала свиных ребрышек с капустой и принялась, обгладывая кости, рассказывать, что после пережитых потрясений ей и кусок в горло не лезет.
– А такой на первый взгляд приличный дэй, – сетовала она. – С портфелем. Сразу видно – ученый. И говорил так ладно.
По мне, так он нес полную чушь, да и жалеть нужно было не его, а пострадавшего молодого человека. Рана глубокая. Да еще и уксусом прижженная…
Приняв решение, я вынула из сумки баночку с заживляющей мазью. Открыла крышку, понюхала, убеждаясь, что на этот раз не ошиблась, и… вернула баночку в сумку. Что я ему скажу? Извинюсь? Хорошо, извинюсь. Это же было досадное недоразумение, я была напугана, нервничала.
Я достала мазь и поднялась из-за стола.
– Присмотрите за моей сумкой, дэйна Беатрис. Я скоро вернусь.
На счастье, в коридоре мне встретился тайлубиец – Унго, кажется, – и я узнала, в какой комнате остановился его хозяин. Дошла до нужной двери, постучала. Из комнаты что-то ответили, и я подумала, что можно войти.
Мужчина стоял спиной к входу, и первое, что бросилось мне в глаза, – отпечаток волчьей лапы на лопатке. Оборотень. Точнее, метаморф. Дейна Алаисса говорила, что называть их оборотнями – дурной тон. Так вот почему тот фанатик заговорил о серебре! Но это все – суеверия. Конечно, метаморф умрет, если пронзить его сердце серебряным клинком или осиновым колом, только кто б от этого не умер?
Дэй Джед обернулся, и я увидела длинный белый рубец на его плече. Всего один. Значит, он единственный ребенок в семье. Помню, когда мы изучали метаморфов, меня возмутил этот дикий обычай царапать собственных детей. Да-да, это родители их так метят, ведь только от когтей и зубов сородича у оборотня останется шрам, а все другие раны заживают без следа. И сегодняшняя наверняка уже затянулась…
И только тут я поняла, что вижу все это потому, что он раздет. Не полностью – длинные подштанники, одна штанина которых была порвана и испачкана кровью, он пока снять не успел, – но все же ситуация сложилась неловкая.