Алмазная Грань. Viva Victoria! - стр. 29
Расстояние, которое я уже давно знала до каждого шага, поворота, удара сердца. Лифт, всегда точный, словно часы. Полумрак пентхауса с панорамными окнами – здесь мало что изменилось. Бриллиантовая россыпь ярких огней – город у моих ног...
Провела рукой по стеклу, как тогда, давным-давно. И огни колыхнулись, словно стая рыбок, потянувшаяся за моей ладонью. Город и сам пока не знал, что принадлежит мне. Что я имею над ним власть.
В этом пентхаусе моя воля становилась абсолютной и безграничной.
Тихо щёлкнула дверь. Хищная улыбка предвкушения сама собой заиграла на моих губах, по позвоночнику пробежала острая дрожь предвкушения. Власть – ни с чем не сравнимый наркотик. Вот почему наш бизнес никогда не загнётся. Покупатели приходят не за сексом. Большинство не может отказаться от самого ядовитого дурмана. Имя ему – безграничное владение.
– Мне пришлось долго ждать. – Я любила слушать собственный голос в такие моменты. В нём появлялась особенная бархатная вибрация с привкусом тьмы. – Очень долго, милый. Очень.
Полумрак комнаты пронзили токовые разряды. Я вдохнула полной грудью аромат чужих эмоций: предвкушения, волнения, сладостного страха. Чужой дрожи самого волнительного ожидания из всех возможных. Дикий и опасный зверь становился ручным рядом со мной – единственной, кто умела утолять его голод.
– Ты плохо представляешь, насколько я взбешена происходящим. Мне хочется затянуть ошейник на твоей шее до такой степени, что ты перестанешь дышать и даже видеть. Чтобы ты хрипел в мои туфли от последующих ударов...
Когда-то Лукас сказал, что я умею трахать словами. Ощущения от их произношения действительно были сродни сексуальным фрикциям. Я медленно обернулась, с ничем не сравнимым удовольствием наблюдая за фигурой самого опасного мужчины столицы. Мужчины, сейчас опустившегося передо мной на колени, склонив голову. Того, кто готов был вырвать собственное сердце и вложить мне в руки, зная, что я верну его обновлённым.
Медленно, заставляя Лукаса вздрагивать от стука моих каблуков по паркету чёрного дерева, направилась к большим тёмным шкафам, хранившим инвентарь наших игр. Даже процесс выбора превращался в своеобразный ритуал ожидания.
– Назови причину, по которой я должна быть великодушной и не причинять тебе боль, – чувствуя, как дрожит голос, а низ живота завязывается узлами в сладостные шибари, велела я.
Мой взгляд остановился на длинной ручке стека. Самого простого, чёрного цвета, без дополнительных украшений и люверсов. Я сняла его с креплений, погладила кожаные нахлёсты, обтянувшие прут, жадно вбирая плотью и сознанием покорность Лукаса. Никогда он не был до последнего уверен в том, что я не причиню ему боли. Именно это делало наши игры настолько острыми и незабываемыми.