Алмазная гончая - стр. 40
– Залив Мараутанга... Три деревеньки в самой глубине Дельты. Река там делится на множество рукавов, самый широкий петлей уходит далеко в лес и разливается большим озером. Кроме как в тех деревнях вокруг никто не живет, разве что демоны и дикие звери. Непроходимая чаща, гиблые малярийные болота... Только возле Мараутанга и можно поселиться, там земля сухая и вода чистая, без гнили. К тому же есть еще кое-что. Тебе ведь рассказали о местной дряни, грибном наркотике?
– Вытяжка из грибов и сок некоторых местных растений. Вызывает длительную эйфорию, бред и привыкание, – не задумываясь ответила Кэйлани. – Думаете, дело в нем?
– Вряд ли. И лезть в это не советую, тем более, такими делами ведает полиция, а не церковь. Просто чтобы ты знала, чем они промышляют и почему не хотят лишнее внимание привлекать. Народ в Дельте к чужакам относится настороженно, а в тех деревнях и вовсе никому не рады. Обособились, завели свои порядки, даже в жены девушек со стороны неохотно берут, только чтобы не выродиться совсем, – продолжала Юи, лениво поглядывая на происходящее в купальне. – Ммм, какая у него...
– Получается, они давно уже никого не пускают? – перебила Кэйлани, стараясь не проявлять чрезмерного интереса к наемнику.
Это оказалось нелегко, ведь она могла не просто за ним подсматривать и от соблазна прочитать эмоции, конечно, не удержалась. Осторожно, чтобы не выдать себя, Кэйлани прислушивалась – он был совсем рядом, а для особого чутья несколько слоев стекла не преграда.
Тем временем он улегся на низкую кушетку и наблюдал, как блондинка намазывает подружку маслом: льет тонкой струйкой на ключицы, и та выгибается в спине, подставляя умопомрачительную грудь. Блондинка убрала флакон и взялась помогать, заскользила по бронзовой коже узкими белыми ладонями, умело и эффектно лаская. Еще немного – и вот они извиваются в объятьях друг о друга, блестящие от масла, а потом целуются, страстно, напоказ, сплетаясь языками – не исключено, что наемник попросил. Потому что зрелище его возбуждало. Кэйлани ясно чувствовала это.
– Пускают, жить ведь на что-то надо, приходится торговлю вести. Ты только не думай, что они всегда были ненормальными, даже если кто-то станет наговаривать, не слушай. Люди вообще любят перемывать друг другу кости, а уж тем, кто держится особняком, и подавно. Но я наверняка знаю, что это не так. Единственной их странностью было нежелание уйти из тех краев и поселиться где получше. И то – некоторые уходили... Когда-то. Давно никто оттуда к нам не заглядывал. А ведь раньше наведывались в купальни, нечасто, но все же.