Алмаз темной крови. Книга 3. Дудочки Судного дня - стр. 14

– Хочешь, подарю тебе реплику?

– Ненавижу молоко.

– Я тоже. Продолжай. На тройку ты уже набрала, но если желаешь оценку выше…

– Желаю. Тройки магистратским сидельцам ставь. Семейство Арриго занималось глиптикой – резали камеи на многослойных агатах, сердоликах, яшме и сардониксе. Клейма не ставили, все равно так как они не мог никто. Особенно как Луиджи Арриго – он резал геммы на морских раковинах. Судя по описанию в учебнике Эредиа, это было что-то сказочное. Единственная сохранившаяся вещь его работы – светильник, на округленном боку раковины вырезан женский портрет, оживающий при подключении светового элемента. Собственность профессора Эредиа, наследство от отца, боевого генерала. Интересно, сколько он за него заплатил?

– Дорого, малыш. Даже эльфийская военная медицина не всесильна. Особенно если эльф прикрывает не свою задницу, а найденные в упавшем на землю пару столетий назад флюге сокровища. Виша, когда твои глаза так загораются, я готов пересказать тебе хоть всю энциклопедию прикладного искусства… Ладно, слушай. Флюг перевозил коллекцию древностей эригонского ратмана – тогда уже было ясно, что Эригон не выстоит, и первая же атака симбиотов прикроет его лавочку. Ратман, Мейно Мираваль – кстати, его дед совершенно заслуженно вернул ратманский титул в семью, очень толковый был политик, – так вот, Мейно первым делом бросился спасать миравальские сокровища. Он сам управлял флюгом. Жену и детей доверил телохранителю. Что случилось с флюгом Мейно, Эредиа так и не понял. Некогда было.

– А сокровища вытащить успел… – ехидно протянула Виша.

– Они были хорошо упакованы. Мейно взял самое дорогое – хроники тысячелетней давности, фамильные драгоценности, портреты первых Миравалей – подлинники, разумеется, так что все это уместилось в два металлопластиковых ящика.

– И что, генерал Эредиа тащил эти ящики на своем эльфийском горбу?

– Именно так. До своего боевого флюга. Пока дотащил… сама понимаешь, помощников у него не было, до него дотянулись, и не один раз.

– А как же законные наследники миравальских сокровищ? Неужели не пытались вернуть спасенное добро?

– В настоящее время род Миравалей официально считается прерванным. Мейно погиб вместе со своим флюгом. Его жена и дети, равно как и сопровождавший их телохранитель, пропали без вести. Эредиа пытался найти их, но безуспешно. Так что он имел все основания оставить недешево добытые реликвии себе. Так что там с эригонскими ювелирами?

– Эээ… семейство Вальдес работало с янтарем из Краглы. Самое знаменитое их творение – малый будуар второй жены Огмы III, бывшей танцовщицы. Для его создания пришлось опустошить всю янтарную кладовую, но и результат превзошел ожидания. Клеймо – морская звезда. Семейство Кадат изготавливало всевозможные флаконы из хрусталя, крупных драгоценных камней, иногда из цветного пузырчатого стекла. Оправы делали выше всяких похвал. Постоянно роднились с семьями парфюмеров, что неудивительно. Изобрели душистые ожерелья, ввели моду на ароматный янтарь, из-за чего у Вальдесов случился семейное светопреставление. Есть сведения, что дом Кадат изготавливал перстни с потайными емкостями для яда или с выдвигающимися шипами, покрытыми контактным ядом. Разумеется, своего клейма – бабочки и стилизованной «К» – на этих изделиях они не ставили. Все.