Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени П. С. Нахимова. 220 лет со дня рождения - стр. 30
– Бросать оружие! Стоять на место!
Лия сразу уловила латышский акцент.
– Латыши, – прошептала она…
Леон Бренч, уже несколько месяцев находившийся в батальоне И́лмара Ме́лдериса, хоть и свыкся кое-как со своим положением, с ужасом думал о том, что будет, когда они вернутся в Латвию, где его тут же вычислят. Сидя у теплой печки, он в очередной раз представлял себе, как его разоблачают, когда голос командира взвода оторвал Леона от невеселых мыслей:
– Эй, Бренч! Хватит задницу греть! Там наши двоих привели: сучонка и сучку. Партизаны и вроде как жиды. Илмар недоволен. «Зачем, – говорит, – притащили? Нужно было на месте кончить». Поведешь их теперь вместе с Долговязым Бруно в ельник. Понял? А то ребята из патруля устали…
Положение Леона было похоже на положение Фрициса в батальоне Ко́нрада Ка́лейса. Но если Фрицис, увидев Леона и спутников схваченными, моментально принял решение, то Леон всю дорогу до ельника колебался. Мысль о том, что он идет убивать Лию, была невыносима. Ради мальчишки-еврея он бы не рисковал, этот только мешает, но Лия… Надо что-то делать. Но что?
– Чего плетешься? – прошипел Бруно. – Не нравится? Жиденят пожалел? Давно за тобой слежу. Надо будет доложить Илмару.
Леон очнулся. Решение пришло. Оставаться в батальоне больше нельзя. Разоблачат! Как орех расколют! Нужно бежать, и вот он, случай. С Лией и этим, как его, Яшей он сможет появиться у партизан. Другого пути все равно нет.
– Стоять! – скомандовал Долговязый, передергивая затвор. – Смотрить на меня!
Леон увидел залитое слезами лицо Лии. Яша глядел с презрением и вызовом.
Заметив, что напарник медлит, Бруно повернулся к нему:
– Ты, ублюдок!..
И увидел направленное на него дуло. Леон замешкался на секунду, этого хватило, чтобы Бруно успел выстрелить. Раненый Леон упал. В ту же секунду Яша, сделав бросок, словно рысь, вцепился в Долговязого сзади. Последний выстрелил снова, но пуля ушла в сторону. Лия подбежала к Леону. Тот держался за простреленный бок, а Яша продолжал в одиночку бороться с матерым, опытным Бруно. Долговязому удалось вывернуться, и Яша не справился бы с ним, если б не изловчился ударить карателя ногой в пах, и когда тот, обезумев от боли, присел, осталось лишь схватить его обеими руками за голову. Подбородок Бруно задрался вверх, хрустнули позвонки.
– Бегите… – прохрипел Леон.
– Нельзя его оставлять! – закричала Яше, размазывая слезы, Лия, хотя было совершенно ясно, что помочь Леону они не могут.
Схватив девушку за руку и прихватив винтовку Долговязого, Яша устремился в лесную глубь, не сомневаясь в том, что их будут преследовать. Но беглецам повезло. Узнав, что в ельнике найдены мертвый Бруно и раненый Леон, Илмар Мелдерис приказал: