Размер шрифта
-
+
Альманах «Российский колокол» №2 2021 - стр. 19
И вновь обещаньям верю.
На новых колготках стрелка
Дошла до интимной грани.
Писали без смайлов, мелко,
Уйти опять обещали.
На утро два поцелуя,
Забытый носок, пижама.
Вновь говорю – не ревную.
В слезах царапаю рану.
Затем под горячим душем,
Стандартно, как по ликбезу,
Смывая остатки пунша,
Твержу: ну куда я лезу!
И молча, за чашкой кофе
(Без сахара это мерзость),
В башке пропишу основы,
Чужая семья как крепость.
А в трезвом с утра задоре
Я накопирую в буфер:
«Прощай, уезжаю на море,
И я ненавижу "Трюфель"».
Чистая ложка
Уже ровно час, как закрыла за скорой.
Горячий укол подавил гипокриз.
Для утренней трапезы схема не нова.
Исполнен стандартно всегдашний каприз.
Советские окна распахнуты настежь,
Чтоб видеть рассвет из панельных домов.
Пеленку подложу, хоть против не скажешь,
И розы – три в вазе, лиловых тонов.
На старом комоде стоят два бокала.
Один для воды, запивать вальсакор.
Ну а для второго я долго искала,
Как любишь, с деревни свое молоко.
И рядом всегда только чистая ложка,
Помыть в кипятке – так наказывал врач.
С трудом для тебя будет снова кормежка.
Себе перед дверью скажу – ну не плачь!
Ты смотришь в окно, приоткрыв свои губы,
А я – ложку в рот, чтоб успеть накормить.
Когда-то меня ты кормила беззубой,
Теперь мне пора и за это платить.
Ты смотришь в окно, но уже не моргаешь.
Широкий зрачок смотрит прямо на свет.
Я ложку ко рту, ну а ты не глотаешь.
И лишь потому, что тебя уже нет.
От боли стонать научилась я молча
И слезы свои проревела давно.
Я Бога просила, чтоб ты жила дольше.
Но кажется мне, что ему все равно…
Уже ровно год, как закрыты окошки.
Но мне все больней без тепла твоего.
На старом комоде лишь чистая ложка,
И больше никто здесь не пьет молоко.
Я не женщина
Я не хочу просить у всех советов.
И не прошу прощения за речи.
Но до того достала тема эта,
Что тает мозг и догорает печень.
Я думаю, понять меня не сложно.
И слышали все дамы где попало:
«Эй женщина, плывите вдоль дорожки!»,
«Вот женщина на кассе занимала».
И не судите строго за обиду,
Хотя таким, как мне, плевать на это.
И снова слышишь в зале, где мужчины:
«Здесь женщина просила два багета!»
Как режет слух, вы точно не поймете,
Когда есть порох, как не материться.
И слышать: «Что вы, женщина, несете?»,
Когда тебе всего-то лишь за тридцать.
Я не была тотальной феминисткой,
Да и не отрицаю свои годы.
Не бегала по блату к паспортистке.
И одеваюсь модно по погоде.
И пусть породы вредной, но не сдамся.
И дамы все поймут, да и поддержат.
Мы девушки все, в сорок и шестнадцать.
И даже в девяносто шармом блещем.
И я прошу не злиться без причины,
Ведь согласитесь, давит, словно камнем,
Страница 19