Альманах «Истоки». Выпуск 15 - стр. 4

А ведь были ещё и благословение Н.В. Гоголя, и поощрительное мнение князя Владимира Одоевского, «надёжное плечо» А.С. Хомякова, искреннее участие Н.А. Некрасова, напутствие Л.Н. Толстого, пророческие статьи Н.А. Добролюбова и Д.И. Писарева. Были и путешествия на русское Поволжье по инициативе Морского министерства (1857–1858 гг.) для описания жизни, быта и промыслов населения, обитающего по берегам Волги; словарь волжского говора стал результатом этих экспедиций. Колоритный, «узорчатый» русский язык героев Островского – почва, питающая народными пословицами и поговорками живое повествование его пьес. Интонация народной речи, как мне кажется, свободно переливается в песни и романсы, поэтому – вспоминая произведения Островского – я ощущаю, как слова в моих стихах ложатся на бумагу, напевно передавая грусть ожидания и сладость надежды:

«Горячее сердце», «Сердце не камень», «Без вины виноватые», «Снегурочка», «Бесприданница», «Гроза»… Сколько искреннего чувства, протестующей романтики в названиях пьес и драм Островского! Его купеческая Москва середины девятнадцатого века, лесная костромская тишь вокруг усадьбы Щелыково, его Волга, перетекающая в синь и уплывающая за горизонт, невероятные дали и просторы России – вся притягательная ПОДЛИННОСТЬ ЕГО СЛОВА соизмерима с первобытной, древней сутью Дагестана Расула Гамзатова. Наверное, и мне в стихах привычнее говорить о нашем аварском поэте, подарившем нам эпос родной земли: