Алиби для музыканта - стр. 39
Вечером они уже снова сидели в большой комнате и пили чай. Причем Даша принялась жарить блинчики из продуктов, купленных в Ледогорске. Слава это время тщательно брился и переодевался – готовился к первой «фотосессии», как назвал это мероприятие. Хотя девушка лишь улыбнулась над этим словом. Какая уж «фотосессия» в таких-то условиях! Ни света нормального, ни интерьера. Всё такое… «Деревенское?» – подсказал Слава. Даша кивнула.
Потом пили чай с блинчиками и вишневым вареньем, а музыкант рассказывал, как начинал свою карьеру. Все было просто: пока родители много и упорно трудились, их сын был предоставлен сам себе. Вот и увлекся западной музыкой. Слушал её, пробовал подражать исполнителям. В какой-то момент наловчился быстро произносить рифмованные тексты. Стал сам сочинять. К концу школы уже был если не продвинутым музыкантом, то близок к этому.
Но мать с отцом хотели видеть сына юристом, успешным адвокатом. Заставили поступить в университет. Промучившись год, он бросил учебу и занялся музыкальной карьерой. Его тексты понравились одному продюсеру, тот вложился в раскрутку молодого таланта, а дальше пошло-поехало. Пока Слава рассказывал, Даша настроила новый фотоаппарат. Достала его и принялась снимать.
Слава остановился, принял позу, застыл.
– Ты чего делаешь? – улыбнулась Даша.
– Как? Ты же фоткаешь.
– Расслабься. Ты не памятник. Чего замер?
– Ну… чтобы рот кривой не вышел на фото. Или глаз. Или поза дурацкая, – пояснил музыкант.
– Не волнуйся. Я плохие снимки удаляю, не храню. Отбираю лучшие.
– Говори тогда, как сесть, куда голову повернуть.
– Никак не надо. Делай, как привык. Будь собой, естественным, – сказала Даша.
Но Слава напрягся. Девушка часто такое замечала: люди, стоит на них объектив направить, деревенеют.
– Расслабься, пожалуйста. Что ты там рассказывал о продюсере?
– Ну… он… хороший человек. Был.
– Почему был?
– Потому что умер. Тромб оторвался. Мы с ним проработали два года, он мне помог стать звездой, а однажды позвонили и сообщили, что всё. Нет его больше.
– И что же было дальше?
Но Слава, пока рассказывал, всё равно был чрезмерно зажат. Потому лицо на фото получалось скованным, неестественным. Даша и так заходила, и так. Всё равно. «Стоит статуя в лучах заката, совсем без… в руках – лопата», – вспомнила вдруг пошлый стишок и хмыкнула.
– Что? Что такое? Крошка прилипла, да? – всполошился Слава. Принялся лицо протирать салфеткой.
Даша взяла, да и рассказала ему стишок.
Музыкант сначала удивленно на неё глянул. Такая милая девушка, интеллигентка, а подобное слышать из её уст! Но улыбнулся. В этот момент Даша сделала кадр.