Алиби для музыканта - стр. 18
Слава молча кивнул.
– То же самое. Редкие голоса в поддержку, но не больше.
Музыкант снова отвлёкся от воспоминаний. Сатурн утробно проурчал рядом. Это здоровенный, пушистый сибирский кот. Его Слава летом нашел, когда однажды по окрестностям прогуливался. Непонятно, как кошка сюда, в лес забралась. Родила, да и погибла вместе с котятами. Один только остался. Тощий, весь в блохах и грязи. Он был такой слабый, что даже мяукать не мог. Только хрипел что-то едва слышно.
Слава приволок малыша домой, отмыл, завернул в полотенце. Раздербанил аптечку. Достал шприц, стал молоком выхаживать котёнка. На следующий день даже к местному ветеринару его носил за пазухой. Тот осмотрел животинку. Сказал: «Не выживет». Слава махнул рукой и продолжил выхаживать кошачьего малыша. А у того и впрямь девять жизней оказалось. Вытянул. Теперь стал лучшим и единственным другом музыканта.
Подошел, трётся об ногу, мурчит. Словно рассказать чего хочет.
Слава наклонился, погладил кота. Тот доверчиво потёрся усатой мордочкой об ладонь. «Нос мокрый и холодный, здоров значит», – машинально подумал музыкант. Поднялся. Пора ужинать, что ли. Только сначала дровишек подкинуть в печь. На улице, кажется, вьюга начинается.
6. Глава 6
Закончив с домашними делами, когда дрова в печи снова весело потрескивали, шипя душистой смолой (Слава не ожидал, приехав сюда, что ему этот запах очень понравится и станет одним из самых любимых, скрашивая серые дни), музыкант налил воды в электрический самовар, включил его. У него есть и дровяной, но остался в сарае. Не разжигать же его в доме, для него ведь специальный дымоход нужен. Он в печи есть, только Слава еще не разобрался, как соединить А и В.
Пока вода принялась шуметь, музыкант взял кота и положил на колени. Сатурн, разнежившись, принялся урчать, зажмурив большие желтые глаза. Гроза мышей и птиц, этот зверь теперь казался совершенно безобидным домашним котиком. Но стоило его выпустить наружу, как превращался в хищника с острым зрением и слухом. Слава сам видел, как Сатурн долго выслеживал какую-то пигалицу, а затем совершил прыжок метра на полтора. Правда, только лапой задел её по крылу – той удалось улететь.
Слушая кошачье мурчанье и шумящий самовар, тиканье ходиков, музыкант снова погрузился в воспоминания.
Нанятый Бутиком адвокат и впрямь оказался очень пронырливым и с большими связями. Он добился того, что музыканта прямо из больничной палаты не отвезли в следственный изолятор, а позволили остаться в клинике, а позже, когда тому полегче стало, – под домашним арестом. Поскольку делать дома без привычной сутолоки друзей и прихлебателей, постоянных телефонных звонков и переписки в сети было нечего, а о вдохновении и речь не шла, Слава принялся пить.